Елена Обухова - Иллюзии чистого холста

Им пришлось снова ненадолго прерваться, поскольку официант как раз принес вино и заказанную еду. Дима тут же воспользовался паузой, чтобы перевести разговор на другую тему, но Лиля была непоколебима.

– А что с той квартирой, про которую я просила узнать подробнее?

Дима несколько долгих секунд смотрел на нее, а затем внезапно сказал:

– Больше никакой информации, пока не выпьешь.

– Дима!

Он сжал губы в тонкую нитку и провел по ним пальцами, словно закрывая на замок.

– Ты невыносим, – Лиля улыбнулась, а он лишь пожал плечами.

Она коснулась своим бокалом краешка его бокала и сделала осторожный глоток. Вино оказалось терпким, приятным на вкус. Лиля поставила бокал на стол, но Дима все еще изображал из себя глухонемого, лишь качая головой. Лиля снова улыбнулась и залпом выпила полбокала.

– Другое дело, – тут же расплылся в довольной ухмылке ее собеседник. – Значит, квартира. Ты ешь, ешь, а то остынет.

Лиля не стала противиться. Мясо выглядело соблазнительно, было приготовлено именно так, как она любит, и она подумала, что следует прийти в это место с Невом. Когда-то она была здесь, когда приезжала в Питер по делам, и почти успела забыть, как вкусно здесь готовят.

– Квартира эта раньше была двумя квартирами, как ты понимаешь. Нижнюю сразу после постройки дома получили инженер и учительница с двумя детьми, верхняя некоторое время принадлежала Союзу художников, а потом ее купил какой-то писатель, так и умерший в безвестности. Инженер и учительница скончались в середине девяностых, в их квартире остался сын. Он был одним из тех, кто круто взлетел в девяностые, выкупил верхнюю квартиру – к тому времени писатель уже ушел в мир иной – соединил их в одну, пристроив лестницу, чтобы не нужно было каждый раз выходить на площадку. Уж не знаю, что он собирался там делать: не то бальный зал, не то футбольное поле, но жалоб от соседей было – бывший участковый до сих вспоминать не хочет. Говорит, он там дневал и ночевал. Но потом братка убили, квартира осталась его жене и детям. В начале прошлого года ее купила молодая пара: женщина работает риэлтором, провернула крутую сделку, хватило денег на эту квартиру. Муж был фотографом, в верхней части устроил студию. По информации уже нового участкового, пил страшно, скончался от инсульта в ноябре две тысячи четырнадцатого. То есть даже года там не прожил. После него квартиру купила… – Дима вдруг осекся и снова посмотрел на Лилин бокал, в который официант успел незаметно долить вина. – Предлагаю выпить снова, иначе дальше информацию не получишь.

Дальше Лиля информацию уже знала, однако от вина отказываться не стала.

– Ты меня напоить хочешь? – поинтересовалась она, поднося бокал к губам.

– Может быть, пьяная ты будешь сговорчивее? – улыбнулся Дима.

Лиля только хмыкнула в ответ.

– Вот я мужу расскажу, как ты меня спаивал и утаивал важную информацию, и он превратит тебя в жабу.

– Мужу? – Дима покосился на ее правую руку, в которой она держала бокал, и усмехнулся, не найдя на ней обручального кольца. – А кто же у нас муж?

– Волшебник.

Дима поднял руки и покорно склонил голову.

– Тогда не смею дальше настаивать. В общем, ныне эта квартира принадлежит Екатерине Эдуардовне Ляшиной, единственной и любимой дочери Эдуарда Александровича Ляшина, депутата Государственной Думы и весьма могущественного человека. Дочурка уродилась творческой личностью, молодой талантливый художник, в восемнадцать лет вместе с парочкой друзей приехала из Москвы в город белых ночей и спившихся интеллигентов, да так тут и осталась. Ну что? – Дима наклонился к ней ближе и накрыл ее руку, лежавшую на столе, своей ладонью, специально поглаживая то место на безымянном пальце, где замужние женщины носят обручальное кольцо. – Я порадовал тебя информацией, моя непокорная королева?

– Ну, предположим, про Ляшину я знала, – не удержалась Лиля. – А все остальное было весьма занимательно. Меня распирает любопытство, откуда ты все это узнал?

Он улыбнулся.

– Лилечка, как ты думаешь, что самое главное в жизни?

Она покосилась на его руку, которая так и лежала поверх ее собственной.

– Любовь?

– Глупые романтические мысли. Любовь приходит и уходит.

– А кушать хочется всегда, – пробормотала Лиля. – Деньги?

– А завтра ты поставишь не на ту лошадь, и нет у тебя больше денег.

– Тогда что же?

Дима поднес ее руку к губам и поцеловал центр ладони, а затем аккуратно вернул на стол.