Денис Игумнов - Сказки из кошмарного сундучка

Дальше вечеринка совершенно расстроилась, потеряла планируемую упорядоченность стандартного мероприятия, благословляющего уже не детей, но ещё и не до конца сформировавшихся личностей на возможности взрослой жизни. Распалившиеся от вида крови и от осознания наконец-то сосредоточенной в их руках власти Фил и Сэм открыли беспорядочную пальбу. Стреляли без всякого разбора и по всем. Каждый, кто находился здесь, был виновен, и они приводили вынесенные ими же, не подлежащие обжалованию приговоры в жизнь. Скоро танцпол они перешили пулями в кровавую баню безжалостного побоища.

Молодые люди – девушки и парни, бессмысленно бегали кругами, сталкивались, падали, вставали и тогда снова непонятно куда неслись, а потом снова шлёпались и не вставали. Они и не думали о сопротивлении – голосили и вели себя, как бараны. Некоторые из выпускников, образовав отдельный, отбившийся от основной толпы, испуганной появлением акул косяк рыб, навалились на центральные двери. Кто-то в этой суматохе споткнулся, кто-то налетел на него и покатился кубарем через голову: так в одну минуту образовалась страшная "куча мала". Молодёжь только мешала друг другу и большинство из них оранжевые дождевики перестреляли без труда. Двум или трём всё же удалось уйти. Но какая разница? Романтический медляк продолжал звучать и убийства продолжались вместе с ним.

Вторая группка выпускников – поменьше и, по-видимому, поумнее первой – ломанулась к боковому выходу, ведущему в стеклянный переход к школе. Парни её ликвидировали в несколько выстрелов, перемолов в фарш. Здесь обоймы их дробовиков вновь опустели. Отложив их, они достали пистолеты и продолжили расстрел. Стрелять точно из пистолетов оказалось сложнее. Но и в этом напряге друзья отыскали для себя некую прелесть.

Закончив с людьми, дождевики переключились на аппаратуру. Заткнули рты динамиков, казнили на куски усилители. Напоследок грустная песня жеванула замедляющимся демоническим басом. Последнее слово припева – «любовь», прозвучало, как «лууубоооовввь». Звуки растянуло и замедлило. В зале стало непривычно тихо. Ди-джея, спрятавшегося за колонной, они не заметили. Да он их и не интересовал, его пригласили на вечер из колледжа, и ди-джей был им совсем не знаком.

Заменив обойму у пистолетов, вернулись к дробовикам, скормили им последний запас патронов.

– Ну что, добьём раненых? – Предложил раскрасневшейся, обливающийся потом, светящийся счастьем, как двухсотваттная лампочка, Фил. – Ок?

– Ок – гонококк! – ответил Сэм и затрясся в приступе гогочущего смеха. – Гэ Гэ Гэ Гэ Гэ Гэ!

Фил покачал головой, а потом и сам заржал, как сумасшедший:

– Ха Ха Ха Ха Ха Ха!

С двумя стволами в руках Фил и Сэм выглядели, как герои из крутого боевика. Всех, кто шевелился, стонал, они добивали. Или дробовик разносил череп на куски, или пистолет пускал им пулю в лоб. Результат всегда был одинаков – летальный исход. Последним, кто оставался ещё в живых, оказался белобрысый Алекс – десерт на сладкое.

– Пришла и твоя очередь, Алекс. Время умирать. – Фил наставил на него ствол ружья. Алекс, не моля о пощаде, закрылся руками и получил огненный подарок из дробовика, потом выстрелил пистолет и снова дробовик.

Возвращаясь с выпускного расстрельного поля по стеклянному коридору обратно в школу, массовые убийцы услышали, как к ним со всех сторон слетается эхо сирен патрульных полицейских автомобилей. Первые из них, сверкая огнями – красными, синими и белыми, уже заезжали на школьный двор.

Переговоры длились без малого час. Фил и Сэм забаррикадировались в вестибюле центрального школьного корпуса. Они по очереди выкрикивали свои требования в открытые окна – одно нелепей другого. В свою очередь полицейские уговаривали их сдаться.

– Я не хочу, чтобы они меня поймали и запихнули на три пожизненных срока к себе в крысоловку. – Сэм сложил пухлые губы в бантик.

– Скорее всего, при штурме они нас убьют.

– Так – я тоже не хочу, – Сэм капризничал. После всего пережитого и понаворочанного им сегодня – он имел на это право.

– Тогда давай как мы договаривались.

– Давай.

Юноши встали друг напротив друга, завели дула ружей под подбородки крест на крест – Сэм Филу, Фил Сэму.

– На раз, два, три? – Фил был серьёзен.

Сэм кивнул, выражая полное согласие. Он был, как и его друг, сосредоточен и мрачен как никогда раньше. Фил начал считать:

– Раз, два… три…

Местный шериф и его молодой помощник стояли склонившись над двумя обезглавленными трупами мальчишек, соприкасающимися подошвами своих армейских ботинок. Вокруг шастали любопытствующие полицейские, суетились эксперты.