Денис Игумнов - Гагана

– Они ждут.

– Хорошо. – Воевода отвёл Рока в сторону. – Сил у них хватит?

– Я видел много воинов, как они говорят – тьма. И их князь, по твоему совету, послал ещё за людьми.

– Иди. Вознаграждение ты заслужил.

Дружина Святослава, сев на корабли, отправилась в путь, плыли до вечера, на ночь решили остановиться: впереди их ждал трудный опасный участок реки, идти на него в темноте – не лучший выбор. Причалили к острову Хортица. Ещё на подходе к острову князь обнаружил, что идущие за первыми тремя ладьями корабли норманнов отстали. До заката Вельд со своими людьми так и не появился. Всего на острове оказались около девяноста человек из дружины – три четверти русские воины, остальные норманны.

Русский князь Святослав проснулся внезапно, как от грубого толчка-пинка невидимой руки-ноги. Сработало шестое чувство – дух хранитель. Князь вышел из-за валуна, который прикрывал его сон от ветра. Он спал, как всегда, вместе со всеми, на юго-западной оконечности острова, на маленькой возвышенности, откуда мог обозревать весь остров сразу. Солнце ещё не взошло, природа только ждала его появления, свет подсвечивал небо, но не освещал землю. Со всех сторон к острову, в утренних сумерках призрачной туманной хмари, плыли плоты и лодки, а по самому острову, в сторону дружины, из серого недосвета наползала чёрная туча. Печенеги! За их жизнями пришли враги. Выставленные на ночь дозорные были убиты лучниками: князь видел их тела, лежащие на берегу, а по ним шли, словно по брёвнам, кочевники печенеги (пацинаки, как их называли греки).

– К мечу!! – выкрикнул Святослав.

Воины, закалённые в бесчисленных сражениях, отреагировали на призыв вождя сразу. Они привыкли к войне, к её неожиданным поворотам, засадам, боям днём и ночью. Путь от сновидений к реальности занял секунды. Дружинники, обнажив мечи, встали вокруг князя. Сдаваться они не собирались. Умереть и убить как можно больше врагов. Смерть на поле боя стала их судьбой. Приближающихся на кривых ногах прирождённых наездников, жмущихся к земле кочевников, русские встретили синхронным ритмичным, с ударением на первую букву, боевым кличем: "АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ АУ".

Вчерашние союзники в походе на Болгарию и дальше на Византию – печенеги, наступали всей ордой, наступали насколько это позволяла местность. Обрушивая лавину стрел за лавиной, они бросались на строй русских воинов, закрывшихся тяжёлыми червлёными, круглыми, формы обратной капли щитами. Сами кочевники, прикрываясь щитами, с нанесёнными на них изображениями чёрного ворона, рубились кривыми саблями, лезли вперёд, казалось, толпой лиц, озабоченных единой гримасой злобы и ненависти. Один против десяти, десять против одного. Вопли, звон мечей, горячее дыхание, ругань. Русичи – сильные, закалённые в боях воины, действовали, как братья, как одна мощная длань уничтожали врагов. Сошлось чёрное и белое, на острове билось воплощение неба и подземного царства, действующие, как объединённые в разумные противоположности племена-существа.

Вал из кровавого мяса трупов быстро рос у ног русских воинов. Мертвецы мешали соплеменникам павших кочевников. Раздался гортанный приказ их вождя, и трупы печенегов стали оттаскивать вниз к реке, освобождая себе доступ к дружине Святослава.

Наземь летели головы, руки, падали тела. Кровь лилась потоками, а количество врагов не только не уменьшалось, оно прибывало. Где-то за спинами кочевых людей прятался их хан, считающий себя кровником русского князя – Куря. Он предпочитал руководить сражением издали, не подставляя свою шею под острые мечи славян. Исход предрешён: так зачем рисковать?

Русские начали уставать, многие были уже несколько раз ранены, некоторые зарублены, но и живые, и мёртвые не сделали и шага назад. В отличие от своих врагов дрались русичи без диких воплей, так будто выполняли привычную тяжёлую работу, лишь изредка они ругали печенегов непонятыми для кочевников словами, звучащими для тех, как страшные заклинания.

Плечи отяжелели, на них словно положили христианский, выдолбленный из цельного ствола гроб. Отваливались запястья, ныла спина. Ноги пока держали. Реакция воинов притуплялась, лишь один их князь не знал усталости. В первых рядах он разил врагов хлёсткими ударами, бил с оттягом, коротко колол, рассекал печенегов наискосок, обезоруживал отрубая кисти. Святослав неистовствовал, но и он начинал думать о поражении.

Кочевники накатывали волна за волной, бились щит в щит, кость в кость. Лёгкое вооружение чёрных пацинаков давало им преимущество выносливости в долгом бою. Прорвались кочевники с правого фланга. Несколько поверженных русичей рухнули одновременно. Образовался пролом, куда хлынула тёмная масса, разделяя славянский отряд на две части – большую с князем во главе и малую, которую оттеснили вниз, изолировали от товарищей – в течение нескольких минут с ней покончили, всех русских убили. Они легли героями, забрав каждый с собою в долгий путь к богам, по несколько, сопровождающих их в поход на небо рабами, чёрных душ.