Арсений Волощук - Суперпрочность

– Серёга, забирайся на ступеньки, сажай Янку на шею. Надо посмотреть, что там творится, – скомандовала предводительница.

Щупленький программист послушно встал перед любимой на одно колено. Яна, которая была выше на полголовы, взгромоздилась на него довольная. Возможно, она сидела на шее мужа в первый и последний раз в жизни: другие обстоятельства для такой акробатической фигуры сложно было представить, но, оглядев округу с высоты своего мужчины, она закрыла лицо руками:

– Мы в ловушке! С обеих сторон оцепление. Нас отрезали.

Телефон Бель, болтающийся в чехле на шее, запел: «Ты у меня одна, словно в ночи луна».

– Меня к вам не пускают. Нас не пускают, даже улицу не дают перейти. Всё перегорожено, сплошные щиты! Чёрные спины, чёрные каски и железные щиты! – тревожно кричал Влад.

– Ну что ж, дождёмся, пока выпустят. Не вытравят же они нас всех тут дустом! Что ты так переживаешь? Подождём, мы же гуляем просто. Не бойся, я с Катей – что мне будет! С ней сам чёрт не страшен, – утешала его испуганная Бель.

– Дай-ка, – сказала Катька, бесцеремонно вырвав из её рук телефон. – Мы тут попали, похоже. Ты же снаружи? Что там? Автозаки подъехали? Ладно, будем пробовать уходить через дворы. На связи, бережём зарядку.

Двери парадных и магазинов были закрыты. Те, кто прорывался через подворотни, докладывали, что сквозного прохода нет. Толпа встревоженно галдела, из громкоговорителей им велели не паниковать и садиться в подаваемый транспорт организованными группами. Ждали долго, девчонки ныли, что у них устали ноги. У Бель ноги не устали: похоже, её новые ноги не умели уставать. Когда подошла их очередь садиться в автобус, двое молоденьких пацанов перед ними рванулись вперёд, надеясь сбежать сквозь образовавшуюся в кордоне брешь. Их схватили, заломили руки. Бель попалась гвардейцам на пути, её свалили, протащили по асфальту, она пыталась встать, но её тоже почему-то схватили и потащили в автобус.

– Что вы делаете? Вы же её сами уронили! Зачем ещё тащите? – орала на гвардейцев Катька и пыталась отнять у них подругу. Её тоже схватили.

В автозаке сеть не ловила. Понять, куда их везут, было совершенно невозможно, очень хотелось пить. Бель смотрела сквозь зарешёченные окна и безуспешно пыталась узнать улицы, по которым они проезжают. Одно она смогла понять точно: их вывезли из города, кольцевую дорогу ни с чем не перепутать.

– Суки-блюстители, – ругалась Катька шёпотом, когда автобус застрял на какой-то дороге среди ёлок. – Хоть бы в туалет выпустили! Куда они нас так долго везут? Почти два часа уже едем! Сразу в Сибирь, что ли?

Сквозь разодранные джинсы Бель предательски торчали идеальные колени. Она стыдливо прикрывала их ладонями, отчего окружающим казалось, видимо, что ей больно: Белка ловила на себе сочувственные взгляды. Разбитая нижняя губа распухла и болела по-настоящему. Разговаривать им не разрешали. Все «за что», «не имеете права», «конституция» велели оставить до отделения, где обещали всё разъяснить. Янка с Серёгой где-то потерялись, а Светка с мамой перешёптывались и улыбались.

– И чего вы такие довольные? – спросила Катя.

– А потому, что я точно знаю, что мама меня за это ругать не будет, – тихо засмеялась в ответ Светка.

«Я тоже», – подумала Бель. Но Влад наверняка будет, и поделом ей. Хотя если бы она заранее знала, то всё равно пошла бы гулять, разве что по другой улице и без любимого. Белла надеялась, что в отделении их пожурят, «идентифицируют» и отпустят с миром. Но всё оказалось не так просто.

– Фамилия, имя, отчество.

– Изабелла Борисовна Бельская, – гордо ответила она, когда усталый полицейский приступил к её «правильному оформлению».

– Документы.

– Нет документов. Мне их привезут скоро. Не брала с собой. Гулять ходила – зачем мне на прогулку документы?

Полицейский неодобрительно покачал головой.

– Знают, где вас искать?

– Да, я сразу сообщила, когда нас привезли, – уверила Бель.

– Пусть везут скорее, а то застрянете здесь до установления личности. Надо брать с собой на прогулку документы. Пока уведите её! Когда привезут, оформим все бумаги разом. Пальчики только снимите, – приказал он. Ей «откатали» пальцы на зелёной лампе, как настоящей преступнице, и отправили к остальным.

Похоже, ночь им предстояло провести в камере, где даже лечь было негде. Мальчиков и девочек разделили. Девчоночки сидели кто где мог – на столе, на лавках, на полу, болтали, смеялись. Их пытались накормить безвкусными галетами, которые никто есть не стал. С водой было хуже: кипяток давали, а хотелось обычной холодной воды и спать.