Виктор Громов - Пепел революции

— О, Евгений, какая встреча!-крикнул он, поглядывая через плечо, где слышалось какое-то бормотание и шорохи.

— Простите, мне надо идти, — попытался он уйти от этих дел и ускорил шаг.

— Ты что, не поможешь белому делу и старому другу? — внезапно проревел он на ближайшие районы города. Ты, Кильчевский Евгений Яковлевич, личный друг Врангеля и Алексешенко?!

Скрипя зубами от ярости и досады, что только что о нем услышали несколько тысяч человек, он выхватил верный пистолет и ушел решил выпустить несколько пуль в эту подлую рожу, как Нефедов подмигнул ему и потащил в кусты, в сторону костра, где только что произошел разговор с бесом.

Сбоку откуда-то влетел в них человек, с оскаленной рожей и пузырящейся пеной на губах. Нефедов даже не посмотрел, а просто отмахнулся рукой. Удар, однако, оказался, настолько силен, что нападающий отлетел на несколько метров и, ударившись о балку, буквально переломился на две части.

— Ну что, повеселимся, Евгений? Ты не знаешь, кто это такие и чего им от меня надо? Это ж твое бывшие коллеги. Или, уже не бывшие, а?

— Не знаю, — хмуро тот огрызнулся. Я уже и сам запутался, кто хочет меня убить, а кто союзник.

Он старался смотреть во все стороны, а заросли тряслись отовсюду. Выбежали двое мужиков сбоку и ринулись к Нефедову. Тот молниеносным движением уклонился от атаки и двумя сильными ударами практически превратил их черепа в труху.

— Что ж такое… Евгений, ты тут держи оборону, а я сверху посмотрю, что да как. И чего им от меня надо?

Он удивительно легко взбежал почти по вертикальному карнизу.

— Ох, сколько их тут, — крикнул он вниз. Евгений, тут и на тебя хватит, держись там.

— Хватит кричать мое имя, сука, — процедил тот.

Последующие минуты он плохо запомнил. Запечатлелся только один человек, которому он отстрелил нижнюю челюсть, а тот в темноте упал на колени, выл по-дикому, и пытался ее найти на земле.

Нескольким, пока не закончились патроны, Кильчевский отстрелил конечности и они уползали обратно в темноту, смешно визжа. Беса нигде не было видно, но Нефедов сверху был явно чем-то очень занят и помощи никакой не оказывал. Наконец, патроны закончились, и он приготовился к рукопашной. Вокруг лежали несколько револьверов, но он поостерегся ими пользоваться. Все-таки, незнакомое оружие и вероятность того, что оно даст осечку в самый важный момент очень высока.

Внезапно, все стихло и на дальней стороне этой полянки вышел хихикающий старик. Даже не видя точно, кто это, Кильчевский уже догадывался.

— Привет, Евгений.

— И тебе не хворать, мразь. Тебе чего от меня нужно?

— Тебе не кажется, что тебя в последнее время как-то очень часто предают.

Кильчевский не понимающе молчал.

— Боже, какой идиот. Посмотри наверх! Куда подевался твой воин?

Он посмотрел на карниз. Там было пусто.

— Думаешь, он просто так заманил тебя сюда и исчез? Пораскинь мозгами.

Действительно, с ужасом подумал. Именно Нефедов затеял эту свалку, а потом исчез, хотя, ему вряд ли потребовало больших усилий разобраться.

— Эх, Женечка. Как был тупым бараном, так и остался. Слили тебя. Думаешь, Алексешенко забыл про тебя? Ты дискредитируешь его, поэтому, тебя надо уничтожить. Чтобы ни единого намека на его измену не было.

Кильчевский продолжал молчать, лихорадочно думая, что сейчас следует предпринять. Если бросить все свои силы против Беляева, может и есть шанс прорваться. Тем более, их локальный бой слышали все окрестности и наверняка сюда уже бегут солдаты.

— Ты не сможешь меня убить, старик. Раньше не мог, и сейчас не сможешь. Ты слишком мелок и труслив, старшие товарищи могут осерчать.

Он дико засмеялся и выдернул что-то кустов.

— Да, не могу. Но ты же не знаешь, почему. Ты вообще ничего не знаешь. Тобой манипулируют все, кому ни лень, а ты раздуваешься от своей важности.

К ужасу Кильчевского, оказалось, что это девочка, которой прикрывался старик. Они стали медленно приближаться.

— Отпусти ребенка, подлец, — голос Кильчевского дрогнул. Это не по правилам.

— А то что? Ну, можешь стрелять. Ты же у нас великий стрелок. Главное, девочку не порань, ей еще жить и жить.

— Отпусти ее. Я тебе горло перегрызу, если с ней что-то случится.

Старик снова хохотнул.

— Не по правилам, говоришь? А по правилам было забирать у меня жизнь? И ты сейчас грозишь смертью древнему старику? Я тебя умоляю, не позорься, придумай что-то получше.

Кильчевский подобрал один из пистолетов, более-менее исправный с виду и направил его на девочку.