Андрей Бархударов - Сансара, тормози!

Светлана встрепенулась и спросила:

– А нам не надо почистить дом? Там ничего не живёт?

– Надо! – сказала Глаша. – Даже очень надо… Почистить и защитить. Потому как ваши склоки и скандалы привлекли в него много всякой гадости. Да и стены в решето. Просто проходной двор какой-то. И ребенок очень страдает от этого… Она же видит их.

– Какой ужас! Бедная Алинка! А как она их видит? – расстроено спросила Светлана.

– Примерно так же как и Вы нас, – ответил я и добавил – Пока мы не приедем к вам, разрешите ей спать в вашей спальне.

Она оставила адрес и мы договорились о времени посещения. Светлана обещала все согласовать с мужем и подготовить его к нашему приезду. На том и расстались.

Субботним утром мы подъехали к дому Светланы. Он был небольшой, но очень милый и уютный. Ухоженный участок, цветы, даже две старые ели росли около дома. Живи и радуйся. Наслаждайся жизнью! Так нет. И чего это человека так прёт, когда он достигает достатка, мира и уверенности в завтрашнем дне? Но это вопрос риторический и ответа на него не требуется.

Светлана была в приподнятом настроении. Вчера она звонила и рассказала, что ей удалось поговорить с супругом, примириться после последней ссоры. Обычно у них на примирение уходило от недели и более. Точнее не примирение, а так… Как бы проехали и забыли. Светлана раньше никогда не извинялась и не признавала своей неправоты. А тут ей удалось реально напугать мужа, когда приехала от нас домой и первое что сказала: «Милый! Прости меня за эту ссору. Я была не права и вела себя как дура». Муж воспринял этот ее спич с настороженностью и даже немного испугался. Потому как раньше таких речей от своей супруги он никогда не слышал. Но после оттаял и даже помчался покупать тортик и цветочки.

Светлана рассказала Валерию, а именно так зовут ее мужа, о приеме у нас. Во всех деталях, разбив речь на роли. Даже пыталась подражать интонациям и голосам. Но Валерий был скептиком и, скажем так, ходил по земле. Тем не менее, перемены, произошедшие со Светланой, заставили его призадуматься. Он для себя решил: правда – не правда, может, гипноз какой, но такая жена ему нравится больше и если эти экстрасенсы помогли наладить мир в семье, то пусть делают, что хотят. Но что любопытно, сам, сославшись на какие-то очень важные дела, сбежал до нашего прихода, чем изрядно всех повеселил.

Мы прошли в дом. Нам навстречу выбежал с веселым лаем белый карликовый шпиц с розовым языком наперевес, а за ним совершенно чудесная девчушка с абсолютно синими глазами. Будто ребенок сошел со страниц Дюны Фрэнка Герберта. Белые волосы и синие глаза, ну что еще может быть чудеснее? Белоснежный шпиц и маленькая блондинка с синими глазами. Просто фантастика. Мы с Глашей замерли и с умилением наблюдали за этой картиной. Потом нам пришлось спуститься с небес на землю, потому как шпиц подбежал ко мне, встал на задние лапы, стал требовательно тявкать и проситься на руки. При том, что синеглазая красотка, не добежав до нас пару метров, резко остановилась, потратила секунду на рассматривание и оценку гостей, решительно шмыгнула носом и подбежала к маме. Она обхватила мамину ногу и тихо спросила:

– Мама! А кто эта тётя?

– Это Глафира и Павел. Они пришли к нам в гости. Сейчас чай с тортиком будем пить. А ты хочешь тортик? – спросила Светлана.

– Хочу! – сказало блондинистое чудо. – Дядя страшный. А Глафира, она кто?

– Алина! – строго сказала Светлана. – Так не красиво говорить…

– Светлана! Не обращайте внимание! – сказала Глаша, рассмеявшись. – Просто Алина еще ребенок. А у детей чистое зрение. Они видят духовный облик людей. Жаль с годами это почти у всех проходит. Вот она и увидела наши духовные образы. Павел и вправду в духовном мире выглядит страшновато, но это его призвание и тут не до красот и бантиков.

Алина немного успокоилась, но все равно продолжала держаться поближе к маме. Мы прошли в гостиную. Рассевшись в удобных креслах, подождали, когда Светлана принесёт угощения. Алина умастилась на диван и, переводя взгляд с Глаши на меня, внимательно нас изучала. Интерес перемежался со страхом и недоверием. Детская непосредственность умиляла, вызывала приятные эмоции и будила воспоминания. При этом комок шерсти, которого, как выяснилось, звали Арчибальд или попросту Арчи, сидел с ней рядом и неотрывно смотрел на меня.

– Светлана! – сказала Глаша. – Покажите мне дом. Давайте только начнём с детской. – Глафира глянула на Алину и спросила у нее: