Макс Гордон - Фрунзенск-19. Закрытый и мертвый

Одиннадцать классов обид и насмешек, бессонные ночи плача в подушку, все это она оставила позади, вместе с городом, который тоже остался где-то в прошлом. Да и в медицинском колледже было не лучше, подросшие дети перестали дразнить, на смену сарказму и ярлыкам пришло брезгливое безразличие, с последним, к слову, смириться было не легче.

Она стремилась стать врачом, она мечтала быть богатой – открыть свою клинику, что может быть проще? Вакансии медсестер оставались не занятыми, но друзья Игоря высмеивали эту идею уже на корню. Распутная, нищая, в белом халате, – так пропел Гарик, и все смеялись. Игорь не смеялся, но его улыбка означала для Любы – твердое «нет». После этого она устроилась продавщицей, продавщиц друзья Игоря не высмеивали, про них не пелось и не писалось.

Молодая, закомплексованная девушка, слишком полная для своих лет, Люба выглядела гораздо старше своего возраста, не задумываясь многие ровесницы обращались к ней на «Вы», но только не Игорь. Именно он называл ее Любаней, так, как звали родители в детстве, и только он мог выслушать ее и понять. Что такое любовь, Люба поняла сразу после встречи с Игорем. Тихая помолвка в пустующем загсе, улыбки, роспись и дешёвые кольца сделали ее полноправной жительницей Санкт-Петербурга.

Квартира у Игоря выглядела паршиво: обшарпанные стены старой пятиэтажки, забитый машинами маленький дворик. Подъезд, знававший царскую власть, петлял темными коридорами на восемь квартир. В одной из них на первом этаже жили счастливые молодожены. Впрочем, вдвоём они оставались не часто, кто-нибудь из многочисленных друзей или знакомых Игоря постоянно занимал одну из двух комнат старой квартиры. Эти сомнительные друзья и знакомые, половину из которых Игорь толком не знал, часто приносили с собой наркотики и спиртное, отчего квартирка становилась похожей на притон хиппи-наркоманов, но Любаня и это научилась любить.

Питер никогда не бывает скучным. Ей нравилась подземка с ее запахами и сквозняками, она любила автобусы и трамваи с вечными пробками, музеи и дворцы. В овощном киоске без дела не засидишься – знойная жара летом и ненавистный холод зимой, но даже последнее не портило впечатлений. Два года счастья кончились внезапно.

Сны – яркие, цветные и волшебные к Любочке приходили не редко. Счастливые люди видят во сне счастливые сны и ей снился Игорь. Иногда к ней подкрадывались эротические сновидения, обливая потом подушку, а щеки – румянцем. В таких снах ей снился Гарик. Тот самый небритый, хамоватый затейник, вечно бренчащий на дребезжащей гитаре одинаково-пошлые мотивы. Кустистые брови, кучерявый чуб и волосатая грудь выдавали в Гарике выходца с Кавказа, а то, как он раздевал ее глазами, не стесняясь ни друзей, ни Игоря, очень льстило молодой жене.

Этот сон эротическим не был, да и к счастливым снам его не отнести. Во сне Люба снова вернулась в свой город. На этот раз не девчонкой, но взрослой и состоятельной женщиной. Женой, но кого именно, Любочка во сне вспомнить не смогла. Беспамятство и город нагоняли на нее слезы – помнить название города, но забыть об имени мужа, ну как же тут не заплакать? Впрочем, в защиту города можно назвать одно «но» … Фрунзенск – как такое забудешь?

Фрунзенск не изменился, но во сне его улицы были пустынны, а с неба падали крупные хлопья пепла, похожего на снег, только теплые и сухие. Темное небо прорезали яркие вспышки молний, а вместо грома в отдалении рокотал молот – Убхх-Убххх, от этого звука сводило живот. После очередной вспышки молний с неба брызнули крупные капли дождя. Вода падала мимо, избегая Любы и рукотворных предметов, но все-же одну каплю она ухитрилась поймать ладонью. Теплая, маслянисто-прозрачная жидкость, с мокрым чавканьем, как противный слизняк, переползла с руки на юбку и по дырявым колготкам сбежала к ногам. Любочка уже давно не носила колготок, джинсы и брюки заменяли ей юбки, но во сне на ней были именно колготки, в рваных дырках и темной крови.

Проснувшись, она поправила смятую простыню и стыдливо провела рукой в сторону Игоря, – не разбудила ли? Но его половина кровати пустовала. Кое-как выпрямив ноги на кривом топчане, служившим молодоженам спальным местом, Люба смахнула со лба слипшиеся волосы, шаря по тумбочке в поисках стакана с вином, который Игорь часто ставил рядом с собой на ночь. Мужа трезвым она не видела уже очень давно, а если на – то пошло, то видела ли она его когда-нибудь трезвым? Девушка не знала. Удивительно, почему эта мысль пришла к ней в голову именно сейчас, – успела подумать Любаня, прежде чем окончательно встать с кровати и отправиться на кухню в поисках воды. Недопитые бутылки со спиртным попадались в квартире часто, но вода текла только из крана.