Юлия Горелова - Обратная сторона Земли

– А обычные сигареты ты всё еще куришь?

– Нет, – ответил Макс, – уже месяц не покупал. Даже не тянет.

«Интересно, а если я сейчас встану и обнаружу на балконе окурок?» – вяло подумала Марина.

Она встала, потягиваясь, подошла к балконной двери. «Ага, а если найду?» – иронизируя сама над собой, подумала Марина. В пепельнице за стеклом лежал фильтр. Сигарета сама догорела на ветру. «Ну вот, нашла, и что? Вот лежит». Марина прекрасно знала, что Макс не является поборником чистоты. Окурок в пепельнице на его балконе мог пролежать сколько угодно.

«Если я ему сейчас расскажу, что видела ночью, он ответит, что я сумасшедшая! И окажется прав!», – подумала Марина и отправилась на кухню варить кофе.

Макс уже собрался на работу, а Марина так и сидела на высоком табурете, потягивая кофе, в его старой растянутой майке, в которой обычно спала у него.

– Макс, оставь мне, пожалуйста, ключи. Мне сегодня некуда торопиться. Если хочешь, я ужин приготовлю.

Он положил ключи на стол перед Мариной и вышел за дверь, не сказав ни слова.

Они встречались с тех пор, как Марина переехала в квартиру своей матери, но отношения так и застыли на стадии свободных встреч. Она могла прийти к нему без предупреждения, но следов присутствия других женщин не обнаруживала. Её вещи всегда лежали открыто там, где она их оставляла. Иногда они ссорились и не виделись пару недель, иногда больше. Но потом всё неизбежно начиналось сначала. Однако, к совместной жизни ни Марина, ни Макс не стремились.

Ему не нравилось в её квартире. А она постоянно мёрзла в его холостяцкой пещере. Квартира, в которой жила Марина, была светлой и тёплой, с большими окнами на юго-восток. А в квартире Макса было сумрачно и прохладно даже в самый солнечный день. Мрачности добавляли серые обои, напоминающие туман, и разнообразные готические атрибуты. Тут был кинжал в держателе в виде обвивающего его дракона, висящий на стене, огромное панно со светящимся черепом, которое Макс сам срисовал с маленькой картинки, светильник в виде черепа, шкатулка в виде маленького гробика.

Однажды Макс подарил Марине майку. Ну, даже не подарил, а просто дал. Сказал:

– Вот возьми, я размерчиком ошибся, а тебе подойдет, – и бросил на диван новую черную майку с уже отрезанной биркой. На груди был череп, через глазницы которого сочился светящийся туман, а на спине пентаграмма с какими-то непонятными письменами вокруг. Размерчик действительно был Маринкин. Она любила надевать эту майку, когда Макс брал её с собой кататься на своём двухколесном «коне». В этой майке в сочетании с короткой кожаной курткой, стилизованной под косуху, Марина вполне соответствовала имиджу подруги байкера. У Макса было погоняло «байкер», но он никогда не участвовал в коллективных тусовках мотолюбителей. Он пребывал в образе одинокого волка. Мог пообщаться с другими ребятами по поводу ремонта, но ездил всегда один, иногда брал с собой Марину. Ей нравилось чувство полёта на мотоцикле за его спиной.

И ещё она надевала эту майку, если ей предстояло отправиться в дорогу одной. В транспорте или на улице к ней частенько клеились не слишком приятные типы. Стоило ей распахнуть курточку и показать рисунок на майке, этих липучек как ветром сдувало. Как будто, если б не майка… Странно, но майка служила своеобразным оберегом.

Марина умылась, привела себя в порядок, оделась и вышла на балкон. Единственный окурок, догоревший до фильтра, так и лежал в пепельнице. Окурок, как окурок. Может, он тут уже два месяца лежит. Макс никогда не спешил выбрасывать мусор, пока тот помещался в отведённые ему ёмкости. Она встала так, как стоял тот, кто курил тут ночью. И повернула голову туда, куда он смотрел. Собственно говоря, получалось, что он смотрел на перекрёсток, пересечение двух дорог, одна из которых шла вдоль дома, а другая пересекала её, проходя между рядами пятиэтажек. Какой-то знакомый и понятный смысл на секунду показался Марине в простой геометрии, открывшейся с высоты пятого этажа. Она моргнула, удивлённая посетившей её мыслью, но странным образом забыла о ней через секунду, залюбовавшись ажурной листвой берёзы. Маринка уселась в шезлонг, занимающий половину балкона, блаженно вытянула ноги, подоткнула подушки, укуталась в клетчатый плед, и вскоре заснула, убаюканная танцем солнца в ажурной листве.

Проснулась она ближе к обеду. Организм, измученный стрессом, воспользовался моментом и напитал себя сном до самой макушки. Стресс отступил. Не ушёл совсем, но затаился. Хотелось радоваться тёплому дню, идти к людям, улыбаться. Марина решила прогуляться.