Руслан Жуковец - Великие мистики, как они есть

Махарши говорил о духовном Сердце, расположенном справа, как бы напротив физического сердца. Некоторые суфии говорили об этом же, но Сердце может ощущаться и в центре груди, а пространство, открывающееся с ним, вообще ведет нас к утрате границ, хотя, чтобы в него войти, нужно направить внимание в Сердце. Локализация ощущения Сердца может несколько отличаться, но суть его – как двери в запредельное, не меняется ни у кого, кто пришел к полному его открытию. Да, погружаясь в Сердце, человек испытывает ощущение покоя, безмятежности и, если угодно, безмолвия. Но можно ли называть эти состояния Самостью человека? Если нет, тогда и в Сердце никакой Самости мы не обнаружим, потому что оно – просто канал, связывающий человека с высшими уровнями Бытия.

И вот что получается: пытаясь сформулировать свое переживание на языке священных текстов, Махарши столкнулся с необходимостью как-то описать дживу, индивидуальную душу, которая должна, будучи обнаруженной, быть тождественной Богу. Иначе от писаний следовало бы отойти, но многочисленные ортодоксальные последователи вряд ли сумели бы это принять. Да и необходимости в собственном выражении, судя по всему, у Махарши не было. Вот и появилось высшее «Я» – оно же Самость, которую, как ни ищи, сыскать невозможно.

Понятие высшего «Я» возникло как противопоставление «я» низшему, которое традиционно соотносится с человеческим эго, рождаемым в уме. Высшее «Я» должно было находиться вне ума и представлять собой нашу высшую неизменную индивидуальную природу. Индивидуальная душа – как нечто вечное и имеющееся у каждого – вполне подходила для этой роли. С одной стороны, ее наличие объясняло странное и необъяснимое ощущение того, что смерти нет, которое знакомо каждому, а с другой – полностью согласовывалось с древними версиями творения мира. Поэтому версия индивидуальной души, которая, с одной стороны, полностью соответствовала личности человека и несла на себе его грехи, а с другой – была бессмертной, то есть неизменной, – существовала очень долго, да и до сих пор широко распространена.

Если рассматривать вопрос души на уровне общепринятых представлений, то мы должны признать, что если вечная душа предопределяет все особенности личности человека, все его плохие и хорошие черты (ведь она вечная, а значит – неспособная к изменению, ведь то, что может измениться, вечным быть не может), то, значит, и то, что сейчас определяют как эго, тоже есть часть души. И тогда она никак не может ни в чем быть одним с Богом, кроме разве что своего бессмертия. А если она реально неизменная, то все причуды тела для нее ничего не значат, и тогда она не имеет черт конкретного человека, с которым как бы соединена, а потому судить ее на Страшном Суде совершенно не за что. Это противоречие прекрасно осознавалось многими мистиками древности, и они искали выход через усложнение описания строения человека, вводя, например, понятие Духа, который был выше души и нес в себе эту самую неизменность и тождественность Богу. Но уровень общих знаний всегда предопределяет невозможность более ясных формулировок и вообще глубокого уточнения вопроса. Просто не существует подходящих терминов, нет соответствующих понятий, и потому мистикам приходится обходиться тем, что есть, а остальное называть невыразимым. Или придумывают какие-то свои термины, но поднять их выше уровня общего знания все равно особенно не получится, потому что все объяснения нужны не столько мистикам, сколько тем, кто их слушает.

В наше время для определения вечной и неизменной части человеческого существа почти все пользуются термином «сознание». Он, безусловно, отражает ситуацию куда лучше и души, и Самости. Но и тут у современных адвайтистов далеко не все гладко.

Следуя прежней адвайтистской логике противопоставления мира и дживы, или высшего «Я» и низшего, сейчас учителя недвойственности накинулись на ум. Идея низшего «я», о котором сейчас почти не говорят, но которое базируется в уме, приводит к тому, что одним из главных объектов адвайтистского отрицания становится ум, его мысли и вообще все, что с ним связано. Ум стал главной адвайтистской иллюзией нашего времени, и тут нельзя не отметить, что современный уровень знаний заставил их отказаться даже от классически «правильных» утверждений Шанкары. Довольно глупо сейчас называть мир иллюзией, а вот с иллюзиями, порождаемыми умом, сейчас в разной степени знакомы почти все. Тем более что современные учителя недвойственности совсем не заморачиваются объяснениями устройства мира, считая и их мыслями, которые надо отринуть. Отринуть нужно все, кроме Атмана, который теперь тоже как бы отождествляется с сознанием, хотя в Упанишадах означал все то же высшее «Я» и Абсолюта, осознающего самого себя. Нужно смотреть на своего маленького Атмана, и это приведет к осознанию Атмана большого, то есть к осознанию того, что ты и Абсолют – одно и то же. Старая добрая мечта адвайтистов. Для ее воплощения сейчас – помимо вышеприведенных методов – предлагается осознать свидетеля, или осознать осознание. Но это из того, что вообще можно назвать хоть какой-то практикой. Потому что нередко просто предлагается понять здесь и сейчас, что ты не тело, не ум – и так далее, по списку. А само понимание и приведет тебя к искомому результату. Получается этакая джняна-йога-лайт.