Руслан Жуковец - Великие мистики, как они есть

Первое, что поразило меня в книге Успенского, – утверждение Гурджиева о том, что все люди являются машинами. Вся моя обусловленность восстала против этого, и до сих пор помню, в каком сильном возмущении я пребывал несколько часов кряду. Когда же я успокоился, мне вдруг открылась истинность слов Гурджиева, и я как бы увидел себя со стороны – молодого человека, живущего во власти привычек и невротических реакций, склонного обижаться по всякому поводу и зависящего от самых разных внешних влияний. Я понял, что Гурджиев весьма точно описал мою ситуацию, в которой я был пленником своих механических реакций, и потому меня вполне можно было назвать машиной. Это открытие очень меня отрезвило, и дальше я стал читать с удвоенным интересом и прилежанием. Безусловно, книга Успенского содержала в себе множество откровений, но вторым сильным впечатлением (и крайне полезной информацией) стало для меня то место, где описывалась практика осознания себя. Образ обоюдоострой стрелы, направленной вовне и внутрь себя одновременно, помог понять мне как по - настоящему начать осознавать себя. До этого я читал об осознанности у Ошо, но из прочитанного никак не мог понять, как ее практиковать. Книга Успенского очень мне в этом помогла, и с того момента осознание себя (или самовспоминание) стало моей главной практикой.

Затруднение большинства искателей, пытающихся практиковать осознанность, сродни тому, что когда-то испытывал я, – непониманию. Для человека, привыкшего жить в уме, для кого внимание никогда не являлось отдельной силой, отдельной энергией, и всегда было слито с внешними вещами или внутренними состояниями, понять, как отделить и разделить его, бывает довольно сложно. Мало получить точные указания, нужно еще понять, как их осуществить на деле. С этим обычно и возникают проблемы. Разделение и удержание внимания – это практический навык, овладев которым один раз, человек всегда может пользоваться им. Выйти из привычного отождествления с умом бывает непросто, но регулярные, правильно выполняемые усилия всегда дают результат. В понимании того, как правильно действовать, мне помогли слова Гурджиева, изложенные Успенским. Начало практики по осознанию себя стало для меня первым шагом к тому, чтобы встать на Путь, и к тому, чтобы вообще обнаружить его.

Что тогда, что позже уровень бытия Гурджиева казался мне недосягаемой вершиной. Со временем, однако, я понял, что уровень бытия мистика может быть разным в разные моменты – то есть может меняться. Существует базовый уровень бытия – например, степень полноты осознанности, связи с Богом и возможности взаимодействия с Ним и ряд других «параметров», причем неодинаковых для каждого мистика. И есть возможности и сверхсилы, возникающие на время, когда мистик, например, становится проводником определенной Воли Бога, обретая высочайший уровень бытия, недоступный для него в обычном состоянии. В такие моменты он может творить истинные чудеса, но позже вновь возвращается к своему привычному уровню бытия, и продемонстрированные им способности могут больше никогда не проявиться в силу отсутствия условий и необходимости для их проявления. Так, например, базовый уровень бытия Порфирия Иванова позволял ему переносить любой холод, оставаясь раздетым, а возможность исцеления неизлечимых болезней возникала далеко не всегда. Подобные «взлеты» происходят с каждым мистиком высокого уровня, и на основании их люди порой приписывают им совершенно невероятный и запредельный уровень личного бытия, но так не бывает. Проблески запредельного случаются, возможности для того, чтобы явить присутствие Бога, происходят тоже, но это не то, с чем мистик живет постоянно, хотя каждый, конечно, имеет в своем базовом уровне бытия ряд качеств и способностей, которых нет у окружающих.

То же самое было и с Гурджиевым. Взаимодействие с учениками открывало порой перед ним возможности проявления сверхспособностей, и так, в общем, происходит с большинством Мастеров. Весь мир стоит на взаимодействиях, и благодаря им иногда возникают сиюминутные возможности для воздействия высочайшего уровня – при условии, что человек может проводить Волю и открыт для проведения Милости Бога и Его благодати. Не берусь утверждать с полной определенностью, но полагаю, что передача увайси – посмертная передача духовного Знания – тоже относится к числу тех сверхвозможностей, которые открываются перед мистиком тогда, когда для них есть подходящие условия.