Дж. М. Элай - Орден «Щит и меч». Час охоты

– Я всегда буду тебя любить, родной мой, – прошептала Элис.

Элис похоронила мужа и ослабевшая, вся в слезах и крови, отправилась в дорогу. Она знала, что скоро буря вернётся, и ей несдобровать, если не найдет убежище или не успеет вернуться домой. Она села на свою лошадь и поскакала, так быстро, как могла, ведь дома её ждал сын, единственный родной человек, оставшийся у нее.

На краю леса она повстречала лису. Это было старое животное, о чем говорили седые волосинки на мордочке. Элис была очень голодна, ей пришлось убить лису, чтобы не умереть с голода. Мяса хватило на несколько дней, пока буря не успокоилась. Когда наконец-то ветер утих, и все успокоилось, она смогла вернуться домой, к сыну Джону. Дома Джон спал, но скрип двери его разбудил, он увидел мать всю в крови и заметил, что отца нет рядом. Печальный вид матери насторожил мальчика.

– Где отец, мама? – спросил Джон со слезами на глазах.

– Отец погиб в борьбе с этим монстром, сынок, но мы его победили, – ответила Элис, убитая горем.

Джон подошел к матери и обнял её.

– Мама, я клянусь, когда-нибудь, я создам свой орден борьбы с монстрами, назову его «Щит и меч» и истреблю всю нечисть, – сказал Джон, держа в руке подаренные отцом щит и меч, отлитые из серебра.

– Я постараюсь тебе в этом помочь, Джон. Первая печать открыта, и нам нужно, во что бы то ни стало помешать открытию остальных печатей. У нас есть немного времени, – ответила Эллис сквозь слезы.

– Мама, что нужно сделать, чтобы предотвратить открытие второй печати? – спросил Джон.

– Вместе с большой бурей, придет очень сильный демон Азазель, это будет понятно, когда начнутся гражданские войны, он будет искать белых ведьм, ответила Элис, – и чтобы открыть вторую печать, ему нужно убить белую ведьму, а нас осталось всего три. Я, белая ведьма Адела, живущая в лесу Таркин, и ведьма из леса Дейнтри, Гема.

Джон положил щит и меч, лег рядом и, размышляя об этом всю ночь, заснул под утро. Эллис сидела у его изголовья, всматриваясь в лицо сына и отмечая в нем черты Роберта, поглаживала его голову. Так и просидела до утра.

Элис не спала почти три дня, горевала, глаза были опухшие, почти не ела.

Джон, видя, как мучается мать, ходил сам не свой. Он вспоминал, как улыбалась она рядом с отцом, и у него слёзы наворачивались. Но он понимал даже в таком возрасте, что мать не будет уже прежней, что они вместе должны пройти через все эти страдания.

Говорят, время лечит, но с такой болью справиться трудно, Джон носил в себе эту боль, страдал от невозможности что-либо изменить, злился, ненавидел все, что связано монстрами так сильно, как никто другой. Он думал все время о том, что как вырастет, сделает все, чтобы создать орден и отомстит, уничтожит, разрушит все, что связано с этими монстрами.

Прошло две недели с того времени, как отец Джона погиб. У Эллис перед глазами всё ещё стояли моменты, связанные с гибелью мужа Она не могла забыть, как её муж умер от когтей Вендиго, как кровь капала из его груди на снег… За неделю до этого они были обычной семьей. Обедали, ходили смотреть, как Джон учился охотиться, гуляли в лесу. А потом внезапно все изменилось. Когда Джон вспоминал об отце и его мысли снова и снова возвращались в то время. Ему казалось, что он сходит с ума, но все утратило смысл, отец Джона погиб, а мать осталась вдовой… Ужас, который увидел Джон в глазах матери той ночью, память о том, как мать зашла домой вся в крови, не давали ему покоя.

…Прошло 10 лет. Джон повзрослел. Он стал еще сильнее и храбрее. Высокий брюнет с голубыми глазами, такими же тёмно-русыми волосами, вьющимися, как в детстве, мягкими волнами, он был хорошо сложен. Контраст с ярким цветом глаз составляла его смуглая загорелая кожа.

Обучение и охота даром не прошли, оставили весьма заметный след: широкие плечи, сильные руки, особенный взгляд. Молодой мужчина был всегда готов помочь, очень заботлив. Благодаря отцу, Джон стал настоящим борцом с «нечистой силой». Он метко стрелял из лука, научился обращаться с любым оружием, знал многое о монстрах и существах, с которыми ему придется сражаться. Хотя психологическая травма, полученная, после смерти отца, бесследно не исчезла, чувство юмора не покидало его даже в самых трудных ситуациях. Немногословный, сдержанный, прячущий свои эмоции от окружающих, Джон умело поддерживал разговор в компании веселой шуткой. А еще молодой человек всегда старался держать оружие рядом с кроватью, и об этом мало кто знал.