Константин Еланцев - Последняя точка судьбы

– Так вон же гать! – показал рукой новоявленный знакомый, – прямо к сопке ведёт! Только осторожно! Шаг влево, шаг вправо….

Пацаны захихикали.

Ещё не дослушав, Василий ступил прямо в болото и действительно почувствовал твёрдость под ногами. Топнул для уверенности. Верно, настил!

Снова услышал детский смех, но уже не оглядывался. Чувствовал, как спину сверлил холодный, а от этого ставший жутким, взгляд. Чей это был взгляд – уже не имело значения!

Гать была добротной, достаточно широкой, выложенная опытными руками. На середине Василий, смахнув пот, оглянулся – ребятишек не было. «Убежали!» – уверенно решил он, и, уже не спеша, спокойно прошёл оставшиеся метры.

Почву почувствовал сразу. Облегчённо вздохнул. Пропала обида на свата. Даже наоборот, захотелось сказать «спасибо» за то, что в кои веки вытащил его на природу.

У подножия сопки Василий увидел поваленную колоду. « Здесь и подожду!» – подумал он. Прислонившись, почувствовал, как тёплой пеленой медленно приближалась дремота.

« Ничего, подожду… – продолжало ещё сверлить в сознании, но и это было уже неважно, – я только немного, минуту…»

Василий проснулся, когда вдали услышал тревожные крики Иннокентия. Свистнул, ещё толком не отойдя ото сна. И когда испуганный сват появился рядом, виновато сложил на груди руки:

– Потерял горбовик, забодай меня комар! Ты уж прости, сват!

– Да бог с ним, с горбовиком-то! – успокоившийся Иннокентий махнул рукой, – Новый сделаю!

– Лады!

– Ты лучше расскажи мне, как на эту сторону попал?

– Понимаешь, пацанов тут местных встретил. Вот они мне гать и показали! – Василий махнул рукой в сторону мари.

– Ты бредишь, Вась, какие пацаны?

– Я ж говорю, местные! Видимо тоже ягоду собирали! Четверо пацанов, маленьких таких!

Иннокентий странно посмотрел на Василия. Немного помолчал:

– Какую гать, сват? Какие пацаны? До Саратовки, если помнишь, километров тридцать по тропе. Да и не ходит сюда никто из местных! Говорил же тебе – много люду потонуло в этом болоте! И гати здесь никогда не было…. Куда её прокладывать, на сопку что ли?

Василий чуть не поперхнулся:

– А я кого тогда видел?

Иннокентий не ответил. А потом похлопал Василия по плечу:

– Ладно, пошли, таёжник! Только уговор – Варваре ни-ни!

Ягоду они всё-таки привезли. Сватья нахваливала их за столь удачную поездку, хоть и насобирали всего половину из запланированного. Оба молчали о том, что это ягода, собранная Иннокентием. Молчали и о странном приключении Василия. Правда, сват, сажая его в поезд, почему-то ещё раз внимательно посмотрел ему в глаза.

И уже в поезде Василий, подумав, усомнился в реальности происшедшего. Может, действительно, от страха всё перепутал, а, может, газ болотный злую шутку сыграл…. Но ведь так реально всё было: и мальчишки эти, и гать! Только тогда, в Саратовке, узнали они со сватом, что несколько лет назад исчезла в тайге ватага местных ребятишек: ушли в тайгу за ягодами и не вернулись. Всем селом искали, милиция искала, спасатели. Даже вертолёт летал! Вот и решили потом, что детишки в болоте утопли. Хотя… в тайге заблудиться большого ума не надо, а здесь дети….

Так закончилась история Василия Павловича. Хотел я ему свою рассказать, подобную этой, да передумал. Раз решил человек, что всё привиделось ему, так тому и быть! И думается меньше, и спится лучше!

Велико Патомское нагорье! Непролазной дремучей тайгой отгородила Сибирь эти места от людских глаз. Валежником и густым кустарником скрыла когда-то проложенные тропы. То сойка крикнет, то кедровка поднимет шум где-то у горизонта! И тишина…

Аркадий вздрогнул от шума открываемой двери. В купе почти бесшумно втиснулся маленький сухонький старичок. С облегчением положил на свободную нижнюю полку свою небольшую сумку и устало вздохнул.

– Гостей принимаете, люди добрые?– проворковал он, хитро посматривая на Аркадия.

– Отчего ж не принять? Присаживайся, дед!

Аркадий в купе был один. Прежние пассажиры вышли на предыдущей станции, поэтому «люди добрые» был он, Аркадий Вольский, писатель и журналист, который ехал в неизвестные ему края, повинуясь неистребимой жажде новых сенсаций и открытий.

Старик долго пыхтел, открывая свою видавшие виды сумку, но современную, пошитую из добротного и, наверное, дорогого материала. Достав, наконец, начатую палку копчёной колбасы, нож и пару кусков хлеба, обернулся к закрытой двери купе, а потом к Аркадию: