Андрей Белов - Злой и коварный демон Буратино. Часть I

Разинув от удивления рот, Буратино выронил из рук ворсистую щетку и обратился к Тишке с вполне резонным вопросом:

– Послушай, дружище, ты часом не в курсе, что за фифа решила осчастливить нас своим присутствием?

– Фифу называют Мадам, – ответил оживившийся чертенок. – Только она прибыла не к нам, а к Люциферу. У него сегодня юбилей.

– Ого! Какая приятная новость! Сколько же ему стукнуло?

– Без понятия. Об этом знает лишь Мадам – единственный живой человек, кому позволено переступать порог пряничного домика.

– Жаль. В честь столь знаменательного события мы могли бы закатить грандиозную вечеринку с использованием фейерверков. – На последнем слове Буратино осекся и вновь задрал голову. – Постой, ты говоришь – единственный живой человек?

– Да.

– Интересно, за какие такие заслуги Мадам удостоилась чести посещать нашего лидера?

– У них общее дело в мире смертных.

– А поточнее.

– Сложно сказать. Возможно, плетут вокруг кого-то козни. Или уже сплели и теперь вместе наблюдают за страданиями жертвы.

– Хотел бы я оказаться на ее месте.

– Зачем? – спросил черт-сотник, вклинившись без предупреждения в разговор.

– Затем, чтобы уговорить Его Рогатое Великолепие научить меня еще чему-нибудь стоящему, помимо чистки котлов.

– К примеру?

– К примеру, поднимать в воздух тяжелые предметы, не прикладывая к этому усилий.

– Для чего?

– Ну, как же! Неужели не ясно? Увидев необъяснимое явление, выходящее за пределы привычного понимания окружающей действительности, человек непременно впадет в суеверие, и тогда его можно будет брать тепленьким. Также я хочу научиться быть невидимым. По тем же самым причинам.

– Наконец ты начал соображать в правильном направлении, – заключил черт-сотник, издав тихий смешок. – Что ж, мы готовы заняться твоим обучением в свободное от работы время, но только без привлечения Его Рогатого Великолепия, поскольку беспокоить властителя ада по пустякам чревато тяжелыми последствиями.

– Согласен. Когда приступим?

– После отбытия Мадам, разумеется. А пока приведи с Тишкой в порядок те шесть котлов, о которых я недавно говорил. Грешники должны появиться здесь с минуты на минуту, поэтому медлить больше нельзя.

– Слушаемся, Ваше стократное величие! – в один голос прокричали приятели, бросившись наперегонки выполнять приказ старшего собрата.

Однако на этом сюрпризы не закончились. Мало того, что грешники оказались все отпетыми негодяями, по ком давно плакала преисподняя: мошенниками, карточными шулерами, загребущими хапугами и прелюбодеями с характерными отличительными чертами в области срамных мест, раздутыми до неимоверных размеров, – так еще Мадам вздумалось перед отъездом остановить свой черный экипаж прямо рядом с Буратино, когда тот, пользуясь случаем, тыкал носом грузного детину, разукрашенного по всему периметру татуировками сомнительного содержания, пытаясь заставить его уйти под воду.

– Здравствуй, дорогой! – обратилась она к черту-сотнику, одновременно покосившись на новичка.

– Здравствуйте, Мадам! – произнес старший собрат, слегка склонив голову набок в знак уважения к знатной персоне.

– Какой у вас славный мальчик на побегушках появился! Просто загляденье!

– Уродов не держим.

– А какой у него длинный и сучковатый нос! Так и напрашивается на грех!

– Не советую. Нос ему дала природа совсем для других целей.

– Это мы еще посмотрим. Пусть подойдет ко мне поближе. Хочу перекинуться с ним парой слов.

– Чего застыл? Делай, что велено! – отдал приказ засмущавшемуся подмастерью черт-сотник, отступив от экипажа на два шага назад.

Передав опеку над детиной Тишке, который тотчас уперся в шею упрямца заостренным трезубцем, намереваясь проткнуть ее при малейшей попытке неповиновения, Буратино медленно двинулся в сторону экипажа. Несмотря на внушительные габариты грузного тела, Мадам имела весьма симпатичную мордашку. Формы полных розовых губок, аккуратно выщипанных черных бровок и немного вздернутого кверху носика – не шли ни в какое сравнение с формами более стройных красоток, чьи исхудавшие от бесконечных диет лица напоминали лица недавно умерших людей. Вот уж в ком била ключом жизнь, так это в ней. И ни одна сила в природе не могла испортить столь дивную картину, достойную кисти художника.

– Ну, рассказывай, по каким таким причинам тебя занесла сюда нелегкая? – улыбнулась Мадам, поднеся к глазам отполированный до блеска бронзовый лорнет.