– Знаешь про американских амишей? Вот, у Обориных там примерно что-то такое. Вроде небольшого поселка. Тихо, народу – два человека. Вокруг только лес. Хоть весь день броди – никого не встретишь. Сами они спокойные, тебя доставать не будут.
Все это Денис и без него знал прекрасно. Только раньше оба они звали Обориных психопатами и смеялись, когда о них заходил разговор. А теперь вот как стало: и «тихо», и «спокойные».
– Ну, и во что они там хоть верят? В Кришну? Яхве? Кетцалькоатля? – вяло проворчал он – уже после того, как дал себя убедить.
– Да ладно тебе… Не знаю. Не спрашивал. Если надо – вот сам и спросишь. А если нет – они к тебе с этим лезть не будут.
Выходило, что Игорь куда больше знал об Обориных, чем раньше показывал. Хотя, может, он все уже сейчас выяснил, когда брата в добрые руки пристраивал.
Сам Денис помнил, что Оборины эти вместе с парой-тройкой других семей лет пятнадцать, а то и все двадцать назад обосновались за городом. Резко уверовали во что-то, не слишком традиционное – и покинули мир суеты.
Денис хорошо, если пару раз их видел ребенком, когда они еще нормальными были – а потом, конечно, навестить их и в голову не пришло. С чего бы? Совершенно чужие люди.
А теперь это как раз и к лучшему: уж у них-то точно нет поводов особо тревожиться о Денисе и за каждым шагом следить.
– Да, и вот что… У них там никаких благ. Никакого технического прогресса – все природное. Ни телефона, ни интернета. Сами ничего не имеют и очень просят с собой не брать. Даже без «Дома-2» обойтись придется, – не слишком смешная шутка: один Игорь и рассмеялся. Натужно.
На самом деле Денис сомневался, что Оборины – какие бы ни были психопаты – полезут в личные вещи гостя и что-то из них отнимут. У них там что, пункт досмотра на въезде? Скорее всего, инициатива Игоря, желающего огородить от всех представимых будущих осложнений.
Но Денис тогда не стал спорить. Было не до того. Да и где-то в глубине разума понималось: прав Игорь. Пусть уж лучше так – самому Денису полезнее.
– Что-ты сегодня совсем не але, – заметил Игорь. – Ты как тут будешь? Все ок?
Вряд ли нападение той непонятной дряни – если оно и случилось на самом деле, а не привиделось, и Денис не сам разорвал на себе рубаху в порыве какого-нибудь припадка – было нормой. Но чем дальше, тем меньше хотелось посвящать брата еще и в это.
– Нет. Толчок без тебя не найду.
Игорь хмыкнул: видимо, посчитал попытку ехидничать неплохим началом.
Они как раз дошли до поселка, хотя называть его так – перебор. Там всего семь рубленых низких домов: по три с каждой стороны, и последний, самый большой, в центре.
В нем и жили Оборины. Тетка как раз развешивала белье – прямо на заборе.
– Нашелся? – крикнула она и широко улыбнулась, когда братья приблизились. Дернула головой – закачались большие красные серьги, как гроздья ягод. Денис, каждый раз, как их видел, не мог глаза оторвать.
Не то, чтобы его занимали всякие женские штуки – но уж очень цепляли варварские теткины серьги в приложении к юбке до пола и бесформенной серой кофте. Все остальные, встреченные здесь за сутки, тоже носили нечто подобное («На них прям мешки. Как богомольцы» – заметил Игорь. Ну, а что взять с сектантов?) Но таких уродливых, кичливых, кричащих серег не было ни у кого.
Денис снова на них засмотрелся. Игорь же детским тоном ответил тетке, как будто без пояснений не очевидно:
– Да, теть Оль. Нашелся.
Собственно, Оборина не приходилось им теткой – но терминов для обозначения подобной степени родства, наверное, не было. Во всяком случае, братья их точно не знали.
– Ну, вот и славно. Как раз к ужину вернулись.
Как ни странно, ели сектанты вполне вкусно. Второй день никаких постных каш, которые представлял Денис. Сочное жареное мясо, пряные грибы, острые печеные овощи, пироги с медом.
– Кушай, кушай, сынок, – подкладывала тетка.
– Все свое, домашнее. Сами все растили, сами собирали, – наколов гриб на вилку, хвастался бородатый Оборин – то ли брат теткин, то ли сват – в их родословной сам черт ногу сломит, а уж Денис и подавно в нее не вникал.
– Ой, а я и забыла… Будете сыр, ребятки? Я на прошлой неделе сделала.
И алкоголь тут был, чего Игорь очень не одобрял: считал, что Денису он сейчас лишний.
От домашней настойки теткины щеки разрумянились в цвет серьгам. Когда она смеялась – и часто – их прорезали ямки.
А тетка в свои шестьдесят с копейками все еще привлекательна. Ее мужеподобная и угрюмая дочь Верка – ровесница Игоря – этим похвастаться не могла.
Читать дальше