Максим Кабир - Клювы

Внутри сюрреалистического пейзажа Солт засмеялся.

Потерявшее управление такси врезалось в столб напротив Ботанического сада. Капот смялся. Растрескавшийся лобовик вывалился на тротуар.

Позвоночник Кеннета Солта хрустнул, и сны закончились. Слюна текла по его подбородку. Остекленевшие глаза таращились вверх, туда, где за завесой дыма светила луна.

До полнолуния оставался один день.

Корней слепо пошарил по постели, пытаясь понять, что вырвало его из блаженного забытья. Слабого свечения притороченных к шкафу лампочек не хватало, чтобы различить источник звука, но в комнате что-то определенно шуршало. Мотылек, залетевший в форточку? Или небрежно брошенный на пол пакет расправлял свои целлофановые стенки?

«Оксана… – сонно вспомнил он. – Наверное, встала в туалет».

Он нашарил телефон, воздел перед собой, надавил на кнопку.

Дисплей озарил желтоватым светом лицо с темными провалами глазниц. От неожиданности Корней клацнул челюстью.

– Оксан?..

Девушка нависала над Корнеем. Секунда – и она опустилась коленями на матрас. Словно из фильма вырезали кадры и кустарно смонтировали видео. Вот она стоит у дивана. Вот она уже в постели, на четвереньках.

Сонливость как рукой сняло.

Корней выпрямился.

Оксана молчала. Черные пряди зашторили лицо. Ровное глубокое дыхание долетало до ушей Корнея, он чувствовал запах шампуня, запах волос.

«Что за игры ты затеяла?»

Шок сменился волнением; Оксана отдернула одеяло, ее ноготки требовательно царапнули ногу Корнея.

Происходящее нравилось и не нравилось ему одновременно.

Нравились аромат и близость женского тела.

А тишина и напор Оксаны… всерьез тревожили.

– Может, ляжешь рядом со мной?

Зажатый в руке телефон освещал фигуру девушки. Она села на постель. Подол футболки задрался, демонстрируя клинышек красных кружевных трусиков.

Ноготь прочертил линию по ляжке Корнея, от колена до убедительного холмика на плавках. Игра завела его.

Просто истосковавшаяся по ласке девушка в чужой стране. Секс без обязательств. Им обоим это нужно.

– Иди ко мне… – Он потянулся вперед.

Убрал душистые волосы, чтобы освободить путь к припухшим губам. Заглянул в остекленевшие глаза. Из-за расширившихся зрачков они казались полностью черными.

Подозрение шевельнулось ощетинившимся ежом.

Корней отклонился. Пальчики Оксаны сжали его промежность, настойчиво помассировали.

– Клювы, – сказала она не своим, хрипловатым голосом, – птенцы в гнездах.

Оксана спала. Что не мешало ей поглаживать гениталии Корнея.

Он встречал лунатиков. Каждый пятый воспитанник интерната бродил во сне. Корней подозревал: это потому, что ученики постоянно находятся в социуме и лишены необходимого подросткам уединения. Мальчики вставали среди ночи и прогуливались по коридорам. Их подбирали у столовой или возле библиотеки.

Одутловатые лица, расширенные зрачки.

Гостья Корнея оказалась сомнамбулой.

– Покорми птенцов, – сказала она, стискивая пенис сквозь ткань. Эрекция никуда не пропала. Но эротическое наваждение сгинуло. Корней аккуратно снял ее руку со своих плавок.

– Все в порядке, – произнес он. – Ты спишь.

– Сплю.

– Птенцы покормлены.

– О… – Она повертела головой, будто искала те самые гнезда из сна. Качнулся полог волос.

– Пошли, я отведу тебя в кровать.

Она больше не пыталась его соблазнить. Плечи опали, Оксана послушно последовала через комнату.

«Вот и подводные камни», – подумал он.

Мозг Оксаны пребывал в мире грез. Своенравное тело приняло горизонтальное положение.

– Ты меня испугала, возбудила и удивила, – сказал Корней. Оксана всхрапнула. – И тебе сладких снов.

Он укрыл ее одеялом. Постоял, убеждаясь, что она не намеревается путешествовать. Веки Оксаны смежились. Грудь мерно вздымалась. С разметавшимися по наволочке волосами она походила на пятнадцатилетнюю девчонку.

Корней решил не смущать Оксану, не посвящать ее утром в детали ночного приключения. Пускай история маленького суккуба останется его тайной. А любовью – Корней на это надеялся – они займутся позже и наяву.

Лежа в постели, он наблюдал за Оксаной, пока сон не сморил и улыбка не завяла на его губах.

Кто-то сидел у Филипа на груди.

Он открыл глаза и попробовал отмахнуться. Тщетно: конечности не двигались. Он не чувствовал рук. Зато чувствовал тяжесть незримого камня. В голове возник четкий образ: полотно Иоганна Фюссли «Ночной кошмар». Героиня картины свесилась с постели, а ее грудную клетку оседлало чудовище, демон.