Наталья Тимошенко - Жмурки

Вернулся Илья, присел рядом с Лерой.

– Мы не можем здесь ничего трогать до приезда криминалистов, – тихо сказал он.

– Тебе неинтересно узнать, от чего она умерла? – прошептала в ответ Лера, чтобы не привлекать ничьего внимания.

– Мне неинтересно затем разбираться с местной полицией.

– Она еще теплая. Как минимум мы могли оказывать ей помощь.

Илья думал несколько секунд, а затем что-то в его позе неуловимо изменилось, что дало Яне понять: он принял аргументы Леры. Они вдвоем принялись осторожно осматривать тело, но нигде не было никаких травм. Ни платье девушки, ни ее волосы не были мокрыми, так что вариант с тем, что она утонула в пруду, можно было исключить.

Яна, как завороженная, все это время смотрела лишь на окровавленную повязку, не смогла оторвать взгляд даже тогда, когда Илья потянулся к полоске ткани и легонько приподнял. Кожа под повязкой была черной от запекшейся крови, на месте глаз зияли отвратительные провалы.

Даже крепкий Илья тут же вернул повязку на место, Лера же прошептала непечатное ругательство, а Яна наконец малодушно отвернулась, чувствуя, как неприятный ком подкатился к горлу. Сделала глубокий вдох, задержала дыхание, а потом медленно выдохнула и открыла глаза, тут же встретившись с внимательным взглядом Никиты. Качнула головой, давая понять, что с ней все в порядке. Никита кивнул в ответ и снова повернулся к девушкам, которые стояли рядом с ним. Две рыдали, закрывая рты руками, чтобы не издавать громких звуков, третья молчала, только огромные испуганные глаза давали понять, что она тоже в шоке. Куда делась та, что нашла тело подруги, Яна не знала. Она медленно подошла к Никите и девушкам, но остановилась чуть поодаль, чтобы не отвлекать на себя внимание.

– Это Риткино свадебное платье, – говорила та, что не плакала. – Она взяла его с собой на девичник, чтобы Маша, – кивнула в сторону рыдающей рядом подруги, – его немного подшила. Свадьба уже в среду… должна была быть… А платье пришло поздно, в ателье нести она его уже не успевала.

– Красное платье? – уточнил Никита.

– Да. Ритка не хотела выходить замуж в белом, как все.

– Она его надела и вышла во двор?

Девушка замотала головой.

– Маша его вчера подшила, и платье висело в гостиной. Рита его не надевала больше. По крайней мере, я не видела. Я не знаю, когда она вышла из дома, я в другой комнате была.

Где-то рядом послышался тихий голос Анюты, и Яна узнала эти интонации: та что-то профессионально говорила на камеру. Вряд ли вела прямой эфир среди ночи, скорее, просто снимала, чтобы выложить в блоге утром. Заметил это и Лосев, потому что тут же оказался рядом с женой и что-то быстро заговорил. Анюта недовольно нахмурилась, но телефон не опустила.

– Аня, я тебе что сказал! – Лосев произнес это уже громче и грознее. Анюта упрямо сжала зубы и вздернула подбородок, но камеру наконец выключила.

Никита подошел к ним и что-то тихо спросил, Яна не расслышала. Должно быть, интересовался причиной ссоры, хотя она и так была очевидна.

– Отведи, пожалуйста, Дашу в дом, – громче попросил он. – Она не любит трупы.

Даша и в самом деле стояла в сторонке, бледная и напуганная, и в сторону берега, где находилась мертвая девушка, старалась не смотреть. Даже Анюте стало ясно, что бедняжку лучше действительно увести отсюда, поэтому она без лишних разговоров направилась к ней. Лосев же нашел глазами Сашу и подозвал к себе.

– Проводи девчонок домой, пожалуйста, – попросил он. – Мы здесь сами справимся, полицию я уже вызвал. Не хочу, чтобы они разгуливали ночью одни, мало ли что.

«Мало ли что» было очевидно и остальным, поэтому Саша тоже спорить не стал, только повернулся к Яне и спросил:

– Ты с нами?

– Я останусь, – качнула головой та.

Он ничего не сказал на это, молча развернулся и подтолкнул Анюту и Дашу в сторону дома.

Едва только Саша, Даша и Анюта направились к дому, Никита подошел к Лосеву.

– Леш, я гляну, что произошло с девушкой? – спросил он.

Вообще-то спрашивать разрешения у Лосева было совсем необязательно, он не был здесь главным и уже очень скоро, как только приедет местная полиция, окажется в таком же положении обыкновенного очевидца, как и сам Никита, но Никите требовалось, чтобы кто-то отвлек не только девушек, потерявших подругу, но и Илью. Никита никогда не скрывал своих способностей, давно привык и к скептическим усмешкам, и к откровенным издевкам, но сейчас отвечать на вопросы не был готов.