Розалина Будаковская - Буду ждать тебя здесь

Я оцепенела. Что делать дальше? Его лицо снова меняется, но в этот раз намного быстрее, чем обычно.

– Всё хорошо. – своеобразно подсказывал Холи, по-прежнему предпочитая наблюдать из коридора.

Думай, думай, думай! Всё хорошо, когда всё хорошо? Я нерешительно придвинусь к Хольту ближе и обняла его. Сначала репортёр дёрнулся, наверное, от неожиданности, но затем стал постепенно расслабляться. Дыхание выровнялось, а сердце уже не колотится так, будто он только что пробежал весь город. Его тяжёлая рука аккуратно легла на мою спину – это бывает не так уж и жутко – а голова легла на моё плечо. От него чем-то пахнет. Я бы не назвала запах приятным, но и неприятным он мне не кажется. Что-то среднее, незначительное. Не думаю, что запомнила бы его. Очень крепкий кофе. Кажется, он сегодня утром торопился и ненароком пролил немного на рубашку – запах слабоват. Амбре кофейным зёрнам составляет сахарная пудра. Её приторная сладость всегда напоминает мне сахарную вату. Похоже, перед работой Ноэль заходит куда-то, где часто и много готовят из томатов. Запах, напоминающий что-то между кетчупом и соусом для пиццы, практически стал единым целым с рыжеватыми волосами репортёра. Смею предположить, что мужчина проводит в том месте от пяти до двадцати минут по утрам – запах примерно той же интенсивности, что и аромат кофе. Ворот свитера несильно пропитался табачным дымом, похоже, Хольт время от времени курит и явно недешёвые сигареты: запах не противный, не вызывает спазма горла, из-за которого немедленно хочется откашляться и подальше отойти. Кожа шеи до сих пор сохранила лёгкий аромат древесины – вероятно, парфюм. Но не смотря на все эти приятные ароматы, первым бьёт в нос сильный запах порошка, который не до конца выполаскивает стиральная машинка из волокон свитера. Удивительно, сколько всего можно узнать о человеке только по запахам, которые «прилипли» к нему!

– Ты давно куришь?

– Прости? – он отстранился и попытался уловить запах табака.

– Ворот. – подсказала я.

– Ворот, конечно. – усмехнулся Ноэль. – Со школы. Никак не отучусь сначала снимать свитер, а потом курить. – мужчина снова улыбнулся и стеснённо посмотрел на часы. – Уже одиннадцатый час. Пойду домой. – он вышел в коридор. – Я зайду завтра за тобой. – Хольт надел куртку, поправил капюшон, а из его карманов посыпались монеты. Ноэль что-то пробурчал и быстро собрал их. – У тебя уютно, не хочется уходить. – сказал он, обводя взглядом коридор.

– До завтра! – устало улыбнулась я.

– Доброй ночи. – Ноэль порывисто коснулся моих губ своими, но отстранятся не спешил.

– «Горячие и влажные.» – невольно мысленно отметила я. – Доброй ночи, Ноэль. – выдохнула я.

– Зови меня Ноа.

Домой я вернулась в совершенно жутком настроении! Хочется разбить пару тарелок, швырнуть в стену стакан, забить подушку, чтобы мягкий наполнитель превратился в один сплошной комок по середине наволочки. Как же он мне надоел! Как же они оба мне надоели! Но вместо того, чтобы начать крушить всё, что попадётся под руку, а просто заливаюсь слезами, сидя на тумбе в коридоре. Один конец шарфа стремительно покрывается чёрными пятнышками. Не хватало ещё и пальто испачкать. Сняв верхнюю одежду, я пошла смыть растёкшийся макияж. Да уж, панда. Самая что ни на есть натуральная панда.

– Только ты и совсем не танцуешь. – грустно улыбнувшись, заметила я, глядя в зеркало.

Шуршание. Опять где-то около двери. Надеюсь, это не Лив принесло. Совсем нет настроения разговаривать с кем-либо. Разве что с Габриэлем или Тони. Но ни с кем больше. На краю раковины остались два почерневших от остатков туши ватных диска. Шуршание не прекращается. Только мышей мне здесь не хватало. Звук будто кто-то что-то грызёт. В большом зеркале силуэт. На сей раз Адель. Девушка сидит на тумбе и просто кусает ногти. На вид они казались ухоженными, не думала, что она грызёт их. Блондинка очень сосредоточена над этим делом. Хорошо, что Аделаида не заметила меня. На всякий случай, чтобы уж точно не встретиться с ней, занавешиваю зеркало над раковиной полотенцем для рук. Не хочу принимать душ, зная, что кто-то внезапно может появиться здесь. Пусть она – девочка, пусть всего лишь по ту сторону зеркала, от этого приятней не становится. Стоило включить воду, послышался странный непродолжительный звук, отдалённо напоминающий хрип и какое-то хихиканье вперемешку с клацаньем. Неужели, и это Адель? Жуткий звук.

Стараясь поскорее забыть об этом, наслаждаюсь практически горячей водой. Теперь всё произошедшее сегодня кажется не таким уж ужасным. Сумка, которую из-за своей идиотской шутки мне порвал Девенпорт, уже доживала своё. Я несколько раз зашивала дыры в подкладке и меняла ремешок. Ноутбук. Его жалко. Родители подарили, когда переезжали. Сэнди, разливший на него стакан питьевого йогурта – который как специально был жиже, чем обычно – сказал, что это не его вина. Конечно, чего это я поставила компьютер перед собой на своём столе? Надо было ставить туда, где Блэкберри ничего на него не разольёт.