Сергей Бергер: Тайны холодных стен

«Я должен это сделать» — Мужчина взял свою волю в кулак, тяжело выдохнув. «Ну, так иди, глупышка» — Прозвучал тот самый ужасный голос в его голове.

Гарри разомкнул глаза. Его вновь окружала комната, от вида которой уже слегка подташнивало. Снова эти занавески, кровать, будильник с отвратительным и монотонным тиканьем. Мужчина не желал вставать с кровати. Он ощущал себя разбитым и потрепанным. Может, он и не спал вовсе. Наверняка, свою роль здесь сыграли его сны. Они повторялись снова. С каждым днем становясь все реалистичнее и ярче.

Санфорд был прав, когда говорил о состоянии Нигредо. Ведь Гарри считал себя виноватым в смерти дочери. Чуть ли не убийцей. Эти мысли поедали его изнутри. Ренделл свято верил в то, что будь он с ней чуточку строже, она бы сейчас ждала его дома. И бедному отцу не пришлось бы с содроганием размышлять о том, что ему суждено однажды умереть в полном одиночестве, и гнить еще несколько недель, прежде чем соседи заметят его отсутствие. Слезы непроизвольно бежали по его лицу, изможденному, бледному как мел. Сердце уже потихоньку уставало от постоянных стрессов, которые накрывали детектива с новой силой. Оставшись совершенно один, Гарри утратил веру в людей, в любовь, в жизнь. Такими, какими их себе представляют люди. Из людей у него остался лишь он сам, и он не смел сомневаться в собственной человечности. Любовь ему заменяли эмоции, связанные с воспоминаниями. Он перематывал их в своей голове снова и снова, видя все в черно-белых красках, разрывая себе и без того разрушенную душу. И жизнь. Ее он заменил работой.

После смерти своей дочери у Гарри пропал смысл в жилье, как таковом. Он продал свой дом, и все что у него было, и купил себе небольшую квартирку в Дарлингтоне. И отдал большую свою часть денег на благотворительность. Но Гарри был счастлив хоть кого-то порадовать, пока он мог. Мужчина постоянно оглядывался на то, что он мог оставить после своей смерти. И поняв, что он так ничего и не сделал, совершил такой весьма рискованный шаг.

Ренделл еще несколько минут просто лежал в кровати, перебирая мысли в голове, попутно вытирая слезы обессиленными ладонями, которые ему напоминали две тряпки на ветру. Пока ему в нос не ударил резкий запах сигаретного дыма, который неожиданно заполнил комнату. Гарри оторвал руки от своего лица и попытался разглядеть источник дыма, сквозь занавес из слез перед глазами. Когда же, наконец, ему удалось растереть свои глаза, его ожидала весьма странная картина, которая ввела его на минуту в ступор:

В черном кожаном кресле, у окна, закинув ногу на ногу, в черных туфлях с высокими каблуками сидела женщина. На ней практически не было одежды. Лишь черное нижнее белье и чулки в сеточку. Она смотрела в окно и курила сигарету, вставленную мундштук, изредка делая затяжки и стряхивая сигаретный пепел в медную пепельницу на подоконнике. Вьющиеся черные волосы, красивая фигура. Она походила на элитную проститутку. Одной рукой она держала сигарету, другой перебирала свои волосы, не обращая ни капли внимания на Гарри, словно его тут и не было.

— Извините? — Вмешался Гарри в это немое кино. Но девушка так и не оторвала своего взгляда от картины, происходящей за окном.

— Люди вечно скрываются за масками. Как правило, они скрывают свои настоящие, темные сущности. Не всем дана способность — видеть эту тьму сквозь непроницаемые лица. Но тот, кто видит ее, навеки теряет веру во всех людей, в их человечность.

— О чем вы вообще говорите? Кто вы?

Девушка бросила презрительный взгляд на удивленного Гарри, который уже сидел на краю кровати, не находя слов, чтобы выразить свое возмущение.

— У меня к вам аналогичный вопрос, дорогуша. Что вы делаете в моей комнате?

— В вашей?

Девушка потушила сигарету, и на секунду задумавшись, достала еще одну из портсигара, что лежал рядом с пепельницей.

— Я Маргарет Кобб, и я хозяйка этого гребаного особняка. А ты, какой-то странный человек, что спит в моей кровати. Это ручная работа, между прочим. А за эти простыни многие готовы друг другу глотки перегрызть. Они стоят больше чем твоя жизнь. — Она чиркнула спичкой и зажгла новую сигарету. — Тебе бы еще доплатить пришлось, продав свое корыто, что стоит в моем гараже.

Глаза Гарри расширились еще сильнее, готовые в любой момент выпасть из орбит. В голове смешались сразу все чувства, которые только мог испытать человек.

— Дамочка, не говорите ерунду. Вы из лечебницы сбежали? Или переборщили с наркотиками? — Стал раздражаться Гарри. — Маргарет Кобб мертва уже лет девять.