Павел Беляев - Тихий омут

Он вытянул обе руки и замолчал. Какое-то время девочка боялась бросить даже короткий взгляд в его сторону. Чёрт терпеливо ждал. Он не торопил, не ругался, не одёргивал рук. И мог бы ждать ровно столько, сколько бы потребовалось, день, сутки, седмицу.

Наконец, девочка решилась и посмотрела. В суматохе, да и от страха, она не заметила, что руки чудовища почти сплошняком пузырились волдырями. Кое-где клочками свисала обваренная кожа. Иногда к ней насмерть были приварены густые пряди бурой шерсти. Глубокие шрамы покрывали правую руку беса до самой шеи. И вообще, впечатление было такое, будто его долго поливали кипятком, а потом хорошенько отходили плетью.

– В общем, попасть сюда было трудновато. А если бы ты не позвала, я бы умер снаружи, но так и не прорвался сюда.

Удивление от того, что она, оказывается, успела позвать чёрта, перекрыло собой даже то, что рогатый бес, рискуя собственной жизнью, пытался ворваться в церковь, чтобы защитить обыкновенную слободскую девочку, сироту от одуревшего священника.

– Я позвала?

– Да. Не словами, разумеется, нас обычно зовут иными способами, хотя и словами бывает. Понимая, что помощи ждать неоткуда, каким-то образом ты смогла выдавить из себя тот отчаянный призыв, который развязал мне руки.

– Но как? Как бы я смогла?..

– Я ведь сказал, у тебя есть дар. Дар редкий и удивительный. Ты не обычный ребёнок, Ия, ты – тихий омут.

– Кто?

– Тихий омут, – обронил бес. – Но не пытай меня, я не могу сказать тебе. Я здесь просто, чтобы защитить…

– Кто же может? – где-то на задворках сознания девочка дивилась, как ещё не лишилась рассудка от страха, да ещё и разговаривает. Но эта мысль мелькнула очень далеко и пропала. Всё исчезло, остался только чёрт. И его голос.

– Протогор, – тихо и, как показалось Ие, затаив дыхание, произнёс Эзеот. – Но ты, наверное, не слышала о нём?

– Нет… – покачала головой девочка. Внезапно она поняла, что невероятно устала. Слишком много было потрясений за последнее время, слишком много горя для одной маленькой девочки. Всё это казалось долгим безумным сном. Отвратительным и липким, от которого никак не получалось отделаться.

– Вы привыкли называть его дедер, – продолжал Эзеот. – Отец чертей или враг рода людского. Если ты пожелаешь, я могу попробовать устроить вам встречу… Поверь, он знает ответы на все твои вопросы.

– Встреча с дедером?

– Да, с великим и ужасным дедером. Впрочем, не так уж он и ужасен. Не верится? Ну, конечно, он ведь корень всех ваших бед…

– А разве не так?

– Может, тебя это разочарует, и ты, конечно, вольна не поверить мне, но человек сам корень всех своих бед. Дорога от одного события к другому всегда лежит через вас самих. Ты судишь о дедере по рассказам друзей и знакомых, но кто из них видел его лично? Кого из великих священнослужителей он лично пытался искусить, но не преуспел? А именем вашего бога, знаешь, порой творятся куда более мерзкие дела, нежели именем Протогора.

– Хочешь сказать, что Господь хуже твоего Протогра?

– Нет, я хочу сказать, что нельзя судить о ком-то понаслышке, не узнав самолично. Тебе скажут, вот тот-то и тот-то редкая сволочь и что? Ты поверишь? А что если тот, кто сказал тебе это просто обижен на оклеветанного? Тебе никогда не приходило в голову, что люди необязательно такие, как о них говорят? На тебя саму никогда не смотрели искоса, как на зачумлённую? – вот тут чёрт попал не в бровь, а в глаз. Девчонка изо всех сил сжала кулаки, чтобы не расплакаться. – В чём ты виновата? А в чём были виноваты твои родители? Все вокруг говорят, что они заразились, но веришь ли в это ты? Если это так, то почему никто больше не заболел? Даже ты! Ты – человек, который почти постоянно был рядом.

– Люди – одно. Они злые, завистливые, бесчестные. Им нравится смотреть на страдания другого, потому что тогда им становится легче. Когда смотришь на чужие муки, волей-неволей закрадывается пакостная мыслишка – хорошо, что не со мной . Когда другому худо, за себя как-то спокойней.

Бес едва слышно присвистнул, поражённый не по-детски взрослыми размышлениями Ии.

– Но ведь, священнослужители…

– Священнослужители – тоже люди, – перебил её Эзеот, – и им тоже свойственно ошибаться, неверно толковать и даже злиться. Никто не гарантирует тебе того, что Саптиентия была верно истолкована. Ты никогда не сможешь быть уверена даже в том, что там запечатлены истины, пока бог не перескажет тебе их лично. Но даже тогда существует опасность, что эти видения были навеяны кем-то злонамерено. Нет критериев истины под этими небесами. Их никогда не было и не будет. Всё относительно. И если что-то кажется плохим или хорошим, совсем необязательно, что оно таким и является. Ты считала слобожан хорошими и благочестивыми людьми – они сожгли твоих родных. Конечно, не со зла, а так, из самозащиты. Ты считала образцом для подражания пастора Клера и доверяла ему самое сокровенное, он тебя чуть не изнасиловал. А богомерзкий чёрт, противник рода людского, лукавый, как иногда вы нас именуете, спасает тебя. Пытается прорваться туда, куда попасть для него едва ли не самое страшное. Чего из этого ты ожидала? О чём предупреждали люди?