Вера Эристави - Одержимость

Видный, статный, он был хорош собой, привлекал внимание дам и, разумеется, ревнивых господ, которые в его присутствии старались держать жен поближе к себе. Будучи лучшим другом короля, мужчина имел определенный вес при дворе. Но помимо друзей, у герцога было и немало врагов, которые завидовали ему по-черному.

Окинув внимательным взглядом зал, он скупо кивнул придворным, пропустил юных фрейлин и обошел помещение, проверяя скрытые от глаз двери. Его светлые глаза касались каждого уголка в комнате, пальцы ловко перебирали тяжелые портьеры.

Я лениво прислонился к высокой колонне, снисходительно взирая на эту суету.

Наконец герцог завершил свой обход и прошел мимо меня, не удостоив даже взглядом. Забавно. Я изогнул губы в улыбке. Возможно, Его Важность помнил то утро, когда я застал его в объятиях хорошенькой фрейлины. И все бы ничего, только вот супруга герцога томилась дома одна, опустошая запасы вина. Я никому не стал рассказывать об этом, ведь информация – это сила. Поэтому герцог меня не жаловал. С другой стороны, всякие знания имеют свой срок.

Слуги продолжали шуршать в зале даже после ухода Его Важности. Мне всегда казалось, что и до нашей случайной встречи на рассвете, он не питал ко мне положительных эмоций. Возможно, завидовал моему спросу у прекрасного пола? Хотя, ведь и сам не оставался без внимания. Только часто хмурился и больше молчал, в отличие от других приближенных короля.

Я скользнул взглядом по высоким потолкам, массивным колоннам и достаточно уютному убранству зала. Хэмптон-Корт всегда отличался удивительной красотой и величием, высокими дверями и изогнутыми лестницами, светлыми покоями и укромными уголками, где можно было приобнять смешливую фрейлину.

Не так давно эти прекрасные стены, принадлежали кардиналу, который в свое время вложил немало денег в строительство. Рассчитывал жить в роскоши до самой смерти, но не учёл лишь одного: у короля были другие планы.

Например, бесцеремонно отобрать замок, обжить его, а кардинала отправить в изгнание. Да и предлог нашелся: невозможность старика решить одну из сложнейших проблем Его Величества – развод с уже бывшей королевой. Благо, все само наладилось. С Божьей помощью, как говорится.

Я с интересом наблюдал за развитием событий: сперва издалека, не решаясь присоединиться ко двору, а затем подобрался ближе. Его Величество не мог меня не заметить: голос, умение играть на музыкальных инструментах и развлекать гостей – были моими лучшими качествами. Мой предшественник, ныне покойный юноша, обладавший ангельским голосом, трагически скончался от потницы 1. Как нашептали местные дамы, заразился от своего любовника, тоже не пережившего эту болезнь. Пришлось приложить немало усилий, чтобы затмить того сладкоголосого юнца. И у меня было преимущество: я был мил со всеми.

Втереться в доверие к королю было непросто, но возможно. Сперва я мелькал у него перед глазами, затем украдкой сообщал важные новости, не успевшие дойти до его ушей. Поддерживал Его Величество, но не всегда соглашался с ним: любителей подлизаться хватало и без меня. Высшей точкой похвалы для меня просьба короля помочь советом.

– Ах, Марк, – раздался женский голос у меня за спиной. В такую рань по замку порхали только самые трудолюбивые фрейлины, готовые услужить любому, лишь бы выделиться еще немного. Например, самостоятельно подготовить все к приходу Ее Величества, чтобы наша прелестная королева похвалила и запомнила. – Я так рада вас видеть!

– Мэри-Энн, – я галантно подал ей руку, помогая спуститься с лестницы. Девушка обворожительно улыбнулась, мягко сжимая мои пальцы. Ее взгляд, полный кокетства и невинности одновременно, заставил меня дернуть губами в ответ. Очаровательное создание. Каждая пыталась казаться ангелом, непорочной девочкой, которая, хихикая, вырывалась из настойчивых объятий. Придворные любили таких. Любили зажимать по углам. – Не думал, что вы встаете так рано.

– Мне захотелось поучаствовать в подготовке танцев, – доверительно поделилась фрейлина. Король нередко устраивал праздники, чтобы порадовать и себя, и придворных, но в последнее время настроение Его Величества оставляло желать лучшего. Не первый вечер он запирался в покоях, никого не впускал и приказывал подавать еду прямо туда. – А вы? Не желали понежиться еще немного?

– Мне не спалось, прекрасная леди.

Улыбнулся, касаясь губами ее руки и вызывая смущение.

– Думал о вас всю ночь.