Александр Измайлов: Мистические рассказы

Мне было неудобно. Она предложила другой день, — тоже не устраивалось.

— Ну, хотите, мы приедем к вам? О, нам все равно! Нам не нужно машин, ширм или трюмов. Мы не профессионалы. Нам нужна только темная комната. Правда, Владек иногда бывает не в духе. Явления протекают необыкновенно бурно (она выразилась именно так — „протекают“). Знаете, на днях в кабинете моего сына сорвалось со стены чучело ястреба, и упало с такой силой, что свернуло клюв. Нужна только темная комната, пустые стены и маленькое настроение.

Я предложил— пусть явления „протекут“ у меня. Она согласилась с восторгом.

— Я буду просить только об одном. Нужно, чтобы были только серьезные люди. Неверы портят. Правда, Владек мог бы переубедить Вольтера. Вы знаете, мой сын неверующий, но теперь и он сдается. Да, он еще сопротивляется, но он сдается. А все-таки лучше без скептиков.

К назначенному вечеру я весь проникся настроением. Из маленькой комнатки были предусмотрительно унесены все картины, все тяжелое. Духи иногда бывают буйны, как пациенты больницы Николая Чудотворца.

Из комнаты были убраны ковры, на окнах наглухо спущены шторы. Черную мессу служат в менее торжественной обстановке.

Генеральша приехала с точностью хронометра. „Аккуратность — вежливость королей“, — улыбнулась она на мой комплимент. Она привыкла быть деликатной с людьми и оставалась такою и с духами.

Следом за ней выступал серьезный пожилой господин с умными усталыми глазами, — её сын. Он точно немножко конфузился за свою мать. Он „неверующий“, вспомнил я, и мне стала понятна его манера держаться.

Племянница была худенькая, высокая девушка, вовсе некрасивая, с прическою Клео-де-Мерод. Генеральша, очевидно, стилизовала ее.

Белое бледное лицо, черные пряди волос. Она что-то сказала, и голос у неё оказался неприятный, с нотками истерии.

Несколько минут мы говорили об астралях, флюидах, телепатии, телекинетии. Вдруг, сама прервав себя, генеральша сказала:

— Ну, а зачем мы будем терять время?

— Конечно! — согласился я. — Жизнь коротка!

Она мило погрозила мне пальцем.

— А вот уж шутки вы должны оставить. Мы собрались не для шуток. Владека это не может обидеть, но это разрушает наше настроение. Пока мы живем в нашем земном теле, мы рабы этого тела…

Рабы тела уселись за столик друг против друга, как садятся для игры в винт. Я протянул руку к электрической кнопке, и наступила тьма.

Владек не дал нам опомниться. В жизни моей я не встречал более обходительного духа. О, он, видимо, не привык терять времени даром! Генеральша не успела положить руки на столик, как он весь заходил, застучал, стал крениться то в одну, то в другую сторону.

— Видите! — восторженно сказала она. — Он уже здесь! Милый Владек, ты будешь с нами говорить? Стукни три раза, если ты согласен (столик три раза топнул ножкой). И ты покажешь нам феномены? Покажет. И никому не нужно выйти из цепи? Никому. И ты принесешь нам что-нибудь из мира? Вы знаете— пояснила она специально для нас, — Владек бросает нам цветы, листки бумажки, спички во время сеанса.

Хотите, чтобы он сейчас что-нибудь принес?

— Пусть принесет цветок, — визгливо выкрикнула барышня.

— Просим цветок, — прохрипели мы и враз откашлялись.

Мы посидели несколько мгновений. Стол успокоился. Дамы замолчали. Вдруг барышня истерически выкрикнула:

— Огня! Дайте огня! Что-то упало на мою руку.

— Зажгите, зажгите электричество! — возгласила генеральша, теряя самообладание.

Чорт возьми, в моей жизни это первый раз дух подносил цветы людям! Я так спешно повернул электрическую кнопку, как если бы от этого зависело наше спасение.

На секунду стало больно глазам. На столе, около наших рук, в самом деле лежал маленький беленький цветочек, в роде герани. Он не был свеж. Таким должен быть цветок, пролежавший час в жилетном кармане или за корсажем.

— Видите! — победоносно воскликнула генеральша, и глаза её загорелись так, что я сразу сказал себе: „Обманывает не ока“. — А вы не веровали!

— Помилуйте, — возразил я. — Разве я выражал вам сомнение?

— Нет, не возражайте, — вы были заодно с Атанасом. Вы с ним заодно! Я это чувствовала. Вы — маловер! Но вы уверуете. Владек совершит чудо.

— С благосклонной помощью Элен, — Язвительно сказал Атанас.

Я посмотрел на барышню. Она только презрительно повела тонкими губами и не подняла глаз, опущенных на стол.

— В моем доме нет таких цветов, — сказал я. — А в вашем?