Влад Райбер - Лезвие Эры

А вот история, рассказанная одноклассницей, была не похожа ни на то, ни на другое. С одной стороны, реальные события, не имеющие ни капли привлекательности, с другой – нечто важное, что никак нельзя было проигнорировать. Как-никак исчезновения, о которых рассказывала Айжан, происходили совсем рядом. На знакомых улицах. Это притупляло ощущение покоя и безопасности. Рядовые жители города, такие как сама Эра, просто исчезают. Никто не знает куда, никто не знает почему, никто понятия не имеет, кто или что за этим стоит.

А если подумать: кто может стоять за всем этим? Разумеется, какое-то зло. Ведь исчезновение человека вызывает только страх, волнение и прочие неприятные чувства. Если вот так исчезнет мама? Это будет ужасно! Конечно же, это зло! А что такое зло?..

– Лера, – прошуршал чуждый для уха звук имени.

Вдруг, словно в тумане, вспыхнул яркий свет и тут же снова выявил знакомую обстановку классного кабинета биологии. Руки по-прежнему бестолково сжимают учебник, взгляд попусту буравит абзацы, а карандаш длинной сигаретой зажат в зубах. И как только удается, не подключая волю, так искусно создавать вид работающего ученика, при этом полностью мысленно отсутствовать в классе?

– Эра, – снова позвала Айжан сбоку, на этот раз привычней.

– Что? – не вникая, откликнулась Эра.

Одноклассница ткнула пальцем чуть пониже груди девочки, указав на открытую тетрадь. «Практическая работа» – только два слова, написанные рукой Эры в самом верху листа. Всё это время ученики выполняли самостоятельную работу. Блин! Преподаватель отчетливо растолковал план задания – нужно было лишь прочесть параграф и составить конспект! В тетради Айжан исписано уже почти два листа.

– Ты бы хоть что-нибудь выписала для виду. А то за неработу на уроке могут двойку влепить.

– Я успею, – сказала Эра, взяв в руку карандаш, уже ощущая, что засуетилась.

– Шесть минут до конца урока. О чем ты думала всё это время?

Девочка вздохнула:

– О многом… О пропажах людей тоже…

Каким-то странным стало выражение лица Айжан. Какая-то двоякая улыбка, ехидная и выражающая восхищение одновременно. Всегда казалось, что эту отрешенную от всего девочку так трудно заинтересовать, но, оказывается, вызвать интерес у неё могут всего на всего чужие размышления, не имеющие отношения к школьным заданиям. Возможно, в этот момент Эра стала её героем. От чего же ещё так вспыхнули её глаза? Наверное, она и не догадывалась раньше, что самая успевающая девочка в классе способна забыть об уроках, задумавшись о чем-либо другом. Должно быть, Эра теперь интересует Айжан ещё больше. Думать об этом было приятно.

– А что в этом привлекательного? – поинтересовалась одноклассница.

– Сама не пойму, – угрюмо призналась Эра.

Девочка хотела добавить, что непременно хочет узнать об этом деле больше, но тут её мысли прервал хрипловатый кашель учителя. Юлия Александровна была строгой, но не лишенной деликатности.

– Алаева, Вы, должно быть, закончили, раз позволили себе болтать.

Ни для кого не была тайной новая манера преподавателя биологии переходить на Вы, когда она готовилась сделать замечание.

Её пытливый взгляд из-под не по возрасту модных очков мог означать только желание заглянуть в тетрадку ученицы. Большие глаза скользнули и в сторону Айжан, давая понять, что её работа будет проверена следующей. Эра растеряно встала. Неужели она сейчас и вправду сунет под нос учителю пустую тетрадь? Ох, как же низко она упадет в глазах Юлии Александровны. Теперь и все одноклассники смотрели в сторону Эры, почувствовав её неуверенность. Ожидали чего-то этакого. Сквозь плотно закрытую дверь просочилась негромкая трель – звонок, что дается только для учителя. Однако он оказался спасительным.

– Домашнее задание: закончить конспект, – сухо заключила немолодая женщина, обращаясь уже ко всем ученикам.

Трудно сказать, в какой момент и с чего вдруг всё это началось и сколько продолжалось. Время сильно замедлило свой ход, уступая власть кошмару, который казался бесконечным. Сколько тянулось это мучение? Минуты? Часы? Эра будто оказалась в аду непрерывного страха и агонии. Её тело то взлетало вверх, то падало в пропасть, крутилось в воздухе волчком. Затем с невероятной силой ударилось о твердую поверхность. Этот удар должен был убить, но нет, кошмар не прекращался. Все мышцы сжималась от приступов нестерпимой боли. Хотелось кричать, но не было сил оторваться от холодной земли и открыть рот. В глазах – чернота. Девочка лежала ничком на земле и не могла даже пошевелиться. Невыносимая пытка. Всё тело парализовано болью. Нет чувств в руках и ногах, будто превратилась в сплошной пульсирующий от постоянной рези и колик комок. В какие-то моменты боль отступала на пару мгновений, но тут же возвращалась с нервными судорогами, принося ещё большие страдания. Каждый её нерв молил о передышке, а мозг кричал, что больше не в силах терпеть эти мучения: «Что происходит? Где я?!».