Array Скорбачевская - Embryos

– Ой, горе… ко мне, блин. Поживешь немного, так и быть.

– Так или иначе, это ты виновата, – улыбнулся он, но тут же скривился от боли. Как вдруг откуда-то слева донесся разъяренный, до жути знакомый ор:

– Ярцева!!!

Оба замерли и медленно повернули головы в сторону звука.

– Иди сюда, тварь такая! – бурчал Игорь Андреевич, барахтаясь в кровати с загипсованной рукой.

– Стой здесь, – строго приказала Софья, нахмурившись.

– Может, лучше не надо? – прошептал Герман, озираясь на редактора.

– Игорь Андреевич, как…

– Я только что подал на вас заявление в полицию.

«Вот этого еще не хватало. Полиция? Тюрьма? Спасибо, не планировали».

– Может, договоримся?..

– Нет! Ни за что, ясно?! Устал я от вас, устал. Довольно! – орал мужчина, демонстративно дергая своей больной конечностью. – Плечо онемело!

– Так, значит? – Все это ей порядком надоело. – Вы сами во всем виноваты. Тогда я заберу свои вещи и хлопну дверью, а ваш канал будут смотреть одни старики!

– Вон, я сказал. И, кстати, сотрудники правоохранительных органов только недавно были у меня. Молись теперь, Ярцева. – Он растянулся в скверной липкой ухмылке, придерживая руку.

– Да пошел ты.

Женщина грозно вышла из палаты, подхватила Германа под спину, и они ушли из больницы.

– Слушай, мне жаль и все такое, но давай честно: ты сам виноват, – Софья приняла тактику «лучшая защита – нападение».

– Да понял я уже, хватит меня во всем винить! – огрызнулся парень, допрыгивая до дивана. – Ох, mamma mia… я хоть еще жив?

Он страдальчески простонал, положив руку на сердце. Прислушиваясь, Герман упал на подушку, изображая смерть.

– А! – задрожал снова, приподнимаясь и задыхаясь в воплях. – У меня каждый волос на теле корчится в умирающей страсти.

– В смысле, содрогается в предсмертной агонии?

– Ну да-да, короче, оставь меня. – Он накрыл лицо локтем.

– Хватит на чувство вины давить! Я же не виновата!

Герман умер.

Женщина вышла из комнаты, что-то ворча под нос. Когда частый топот скрылся, юноша бегло осмотрел комнату из-под локтя и достал из кармана штанов второй телефон. Зарывшись в подушки, он прислонил мобильный к спрятанному уху. Пошел тревожный гудок, и трубку сняли.

«Слушаю, – зашумел тот голос в спешке. – Говори скорее, у меня неудобное положение».

– Да, понял. Эм… короче, нас уволили, – эмоционально зашептал Герман, придерживая рот ладонью. – Походу, договор придется отменить.

«Так, заткнись. Черт… – Он резко зашуршал в динамик, и раздались невнятные крики или слова. – В общем, добивайся расположения, сделай все, чтобы остаться в поле зрения. Ну, ты понял. Главное – выполняй свою работу. Все».

– С диваном разговариваешь?

Герман даже перестал дышать на несколько секунд, а потом аккуратно просунул телефон в подушки, не выдавая лишних движений.

– Я… жаловался на свою несчастную жизнь, – засмеялся тот, поворачивая к ней голову.

Маленькая фигурка нахмурилась и выглядела, как лесной гном-убийца. Умилительно-жесткое поправление очков и вздымающиеся ноздри… Герман расхохотался.

– Идиот.

Сегодня наступил конец. Вернее, только его начало. Удивительно, как какой-то прибор и пара цветных полосочек на нем могут сломать человеку жизнь.

«Этого не может быть… Я же не планировала, ну ребенок сейчас вообще некстати. Что же делать? А Артем? Он же с ума сойдет. Ну… от радости, конечно, вот только…»

Нет. Думать сейчас невозможно. Думать вредно.

– Конечно, Дьявол. У тебя-то все нормально, – шептала девушка, гладя кролика. Животное с хрустом точило корм, и тут взгляд Анастасии упал на кухонный стол: огромный, чарующий и неземной. Стоял он.

Красные коржи, залитые белым кремом… наверху ягодный мусс из земляники и, кажется, малины. Господи! Это не обман зрения? А запах… запах свежего жирного торта. Это невероятно!..

«Он… так прекрасен. Когда последний раз он был так близко?» – Мысли разлетались по полюсам, и буквально через минут пять на полу чавкало животное, вымазанное в крем и жадно пожирающее манну небесную.

Голова пуста. Сейчас правит инстинкт, кричит природа. Она в опасности и желает… Только. Этот. Торт.

– Милая?.. – с дрожью в голосе проговорил муж, подбегая к лежащей жене. – Тасенька, что с тобой? – Он испуган. Нечеловеческий страх охватил мужчину.

– Я… Артем, я… – Девушка ухватилась за его плечи, падая с ног. Разум постепенно проснулся, и пелена все-таки рассеялась. – Боже… Что я наделала? Что я за тварь!!