Екатерина Смирнова - Птицы на проводе

Усевшись, она достала ноутбук и принялась за работу в Worde. Я обратил внимание на ее изящные длинные пальцы: на мизинце, словно украшение или татуировка, располагался небольшой шрам, а безымянный палец оказался зажат обручальным кольцом. Именно «зажат», такое сравнение показалось мне наиболее подходящим. Девушка сосредоточено отбивала безумный ритм на клавиатуре. Что-то в ней было неуловимо знакомое, хотелось смотреть на нее и смотреть, чтобы узнать, что именно показалось знакомым. Через несколько минут мне захотелось ее даже обнять, настолько она казалась беззащитной и маленькой. Но, пересилив себя, я решил отвлечься и начал рассматривать узор замерзшего стекла. Я искоса посмотрел на Олю: казалось, что она спала. За разглядыванием причудливых узоров на стекле и странной опоздуньи я и не заметил, как электричка подъехала к вокзалу.

Оля молча вышла из вагона на ледяную платформу, даже не надела шапку и перчатки. Я шел следом за ней, при этом пытался не упустить из вида недавнюю попутчицу.

– Пока! – Оля посмотрела на меня как-то странно и отрешенно. – До вечера!

Я махнул на прощанье и тут же забыл о ней, увидев, как недавняя попутчица пробирается к турникетам в город.

Обычно я сразу спускался в метро, но сегодня последовал за незнакомкой по улице. Она укуталась в ярко-малиновый шарф и мелкими шажками, стараясь не упасть, аккуратно спешила на трамвайную остановку.

Догнав ее у здания вокзала и не придумав ничего лучше, я пошел рядом. Наши шаги измеряли расстояние до остановки в унисон, словно мы были давно и близко знакомы. Мне даже показалось, что наши сердца тоже бьются в такт.

Вскоре она заметила меня и улыбнулась.

– Привет! – услышал я свой голос…

Спешка. Бежим. И так каждое утро. Как в комедии с неудачным сценарием актеры вынуждены играть роли клоунов, глупых и рассеянных, бегающих по кругу под музыку из старой передачи про Бенни Хилла. Кричу, не оборачиваясь:

– Давай немного быстрее, опаздываем же!

Запрыгиваю в вагон, занимаю сразу два свободных места, не теряя надежды поспать в дороге.

Артем появился из тамбура, когда электричка тронулась с места. Стандартно и ожидаемо. После бессонной ночи глаза слипаются, хочется поскорее их закрыть. Артем наконец-то пробирается ко мне, и веки, словно пудовые гири, опускаются вниз.

И тут же поднимаются вновь.

Артем решил приоткрыть окно, встал с места. Замечаю, что он переглядывается с «милой» блондинкой, вошедшей в вагон. «Началось», – словно пчелиное жало вонзается в голову мысль, уголки губ ползут вниз, сердце скручивается в узелок и становится каменным. «Спокойствие, Оля, только спокойствие», – говорит во мне кто-то голосом уставшего Карлсона… но поздно – Артем уже уступил блондинке место.

Закончив церемонию со снятием модного пуховика с поддевой, блонди достала не менее пафосный ноутбук в золотистом корпусе и принялась за работу.

Годы научили меня, что в человеке в первую очередь нужно смотреть не на одежду. На руки. Артем, кстати, перенял мою привычку. Вот и сейчас я заметила его взгляд на руках блондинки. Длинные острые пальцы, словно крючки, изогнулись над клавиатурой, цепляя буквы. Шрам на мизинце, выступающие вены, костлявые запястья. Она на секунду приподняла голову от ноутбука, и я посмотрела в ее огромные зеленоватые глаза. Блонди явно не та, за кого себя выдает. Надеюсь, Артем это понимает.

Оставшуюся четверть часа мы ехали молча. Артем делал вид, что разглядывает узоры на стекле, а я притворялась спящей: ни к чему выяснять отношения в душном вагоне.

Вскоре электричка дернулась в последних конвульсиях, и двери раскрылись. Мне хотелось на воздух. Я задыхалась. Близость блондинки и Артема выбивала меня из колеи. Забыв про шапку и перчатки, с немой толпой я выплеснулась наружу.

Пронизывающий февральский ветер привел меня в чувство, я снова могла говорить:

– Пока, до вечера! – попрощалась я с Артемом, но он не услышал меня. Его внимание было сосредоточено на блондинке из вагона.

Ничего. Нужно бежать дальше. Отвернувшись от них, я устремилась в метро.

Мне сегодня предстоит изучить еще с десяток рук. Посмотреть в десяток глаз. И лишь одному из пятерых откликнувшихся я скажу: «Да». За это коллеги называют меня «сканер», часто просят поделиться секретом моего успеха – ведь я не ошиблась еще ни разу.

Таких, как я, единицы, мы сразу чувствуем друг друга. Мы родились «сканерами». Нам достаточно посмотреть другому человеку в глаза или подержать его за руку – и в нас, как с флешек в компьютер, загружается информация о нем – вся его сущность…