Александр Скок - Последняя пьеса Земли

Витька придумал выход – прорываться. Рвануть по обочине мимо блокпоста, а потом бросить тачку и в лес. Места там знакомые, есть где схорониться. Но Терещенко прорываться зассал. Менты ведь и пристрелить могут. Ожидаемо их повязали за угон. Денису пришлось за все отвечать – за ведь он был. А дружки его открестились, мол, не мы это тачку предложили угнать, а Денис.

Шуму было потом столько, что до сих по Терещенко все помнил, как вчера. Уголовка грозила. Денис признался во всем, взял все на себя. Собирал справки от школы и лыжной секции, чтобы к уголовному делу приобщили и срок меньше меньшего дали. Ведь учителя всегда его ставили в пример, он подавал надежды – будьте как Денис Терещенко, победитель городской олимпиад по алгебре и серебренный призер Республики по лыжной гонке.

Родители с ним вообще разговаривать перестали, хотя до это и так не одаривали его особым теплом.

В общем, дали Денису условный срок. И после этого вся жизнь пошла под откос. По учебе скатился до троек, друзья стали сторониться. Витек и Серега так вообще в другую школу перевелись, чтобы с ним по одним коридорам не ходить – стыдно им было за их поступок. В одиннадцатый класс Дениса не взяли, пошел в ПТУ. Попал в плохую компанию. После ПТУ на работу устроится не смог. Когда приходилось говорить о судимости, сразу шли отказы. А потом в армейку пошел. Брали всех. Недобор.

Еще и бабушка, единственное светлое пятно в его юношестве, которая любила его всем сердцем. И сердце ее тогда дрогнуло, когда узнала про Дениса. Сердце схватило прямо на суде. И все.

Тысячу и тысячу раз Денис пожалел, что тогда зассал прорываться. Если бы схоронились в лесу, жизнь точно была бы другой. Не надломилась.

Так что на этот раз Денис решил прорываться. Он еще раз окинул взглядом блокпост. Между грузовиком и кюветом было немного места – можно было протиснуться.

Денис посмотрел на сына.

– Лезь назад и пригнитесь.

–Ты собрался идти напролом? – воскликнул сын.

– По-другому никак.

– Они будут стрелять! Вон у того парня ствол.

– Пап, что происходит? – тревожно спросил Алешка.

– Ничего. Просто надо пригнуться, – ответил Денис.

Но сын чувствовал, что ситуация было опасной и захныкал.

Юра сжал губы, бросил взгляд на блокпост, потом на отца и замотал головой:

– Давай что-то другое придумаем.

Денис не выдержал и закричал:

– Лезь назад, если хочешь жить!

– Что? Что ты сказал? – пропищал Алешка.

Юра полез назад, обнял брата и они легли на кресло.

Терещенко включил первую передачу, сжал пальцами руль и занес ногу над педалью газа…

Денис утопил педаль газа в пол, из-под колес полетел щебень. Направил Ниву между грузовиком и кюветом – Нива чиркнула о бок «девятки» правым зеркалом, и оно улетело прочь. Пронеслись мимо блокпоста.

Прорвались.

Вслед загромыхали выстрелы. Пуля глухо попала в зад Нивы и Алешка завизжал, как сирена. Терещенко вывернул авто на трассу, и они помчались в темноту.

Еще долго у Дениса дрожали ноги. Несмотря на то, что поселок был уже в паре километров позади и погони за ними не было. Минут через десять он сбавил скорость и уже не гнал машину. Дети притихли. Денис вдруг подумал, а что если та единственная пуля, что попала в Ниву, могла ранить детей?

– Все живы? Никто не ранен? – спросил он.

– Ты псих! – буркнул Юра с заднего кресла.

– Есть такое. Как твой брат?

– В порядке, – ответил Юра. – Давай больше так не делать!

– Это уж как получится. Нам же надо как-то добраться до Сочи?

Юра перебрался вперед. Было видно, что он чертовски напуган.

Денис подумал, что с ними произошло ни что иное, как чудо – они смогли прорваться.

Ехали молча.

Когда миновали покосившийся указатель поворота на Армавир, Юра с тоской смотрел в сторону города. Там небо было засвечено оранжевым светом от уличных фонарей.

Терещенко заметил тоскливый взгляд сына.

– Не убивайся так. Знаешь еще сколько их еще у тебя будет. Она не последняя, – сказал Денис.

Сын ответил отцу угрюмым взглядом, а потом снова отвернулся к окну. Терещенко помолчал и сказал:

– Сейчас в Армавире ад. Ну или скоро начнется. Опасно туда ехать, понимаешь? Кто понял, что закона больше нет – грабит, насилует и убивает.

– Ты боишься?

– Только дураки не боятся. К тому же нет желания схлопотать случайную пулю.

– А ты бы стал вот так как они беспредел творить? Убил бы человека? – Юра посмотрел на Дениса.

– Зачем мне это?