Альбина Нури - Другие хозяева [СИ litres]

– У нее имя какое-то редкое… Марта, что ли?

– Да, Марта Иосифовна. Она однажды сказала, что увлекается куклами – такое вот хобби, и я решил посоветоваться с ней. Сам не знаю, что хотел услышать. – Илья говорил медленно, словно через силу. – У меня был ее номер, но сотовый оказался отключен. Квартиру свою она, как выяснилось, продала. Тогда я пошел в салон, подумал, может, там знают, где ее найти. Адрес мне дали. Марта Иосифовна переехала в Юдино, есть такой поселок под Быстрорецком. И, знаешь, еще мне сказали, что Томочка в последние дни перед смертью плохо себя чувствовала. Она не говорила тебе?

Леля задумалась, припоминая, потом качнула головой:

– Нет, ничего такого. Но мы чаще не перезванивались, а переписывались.

– Может, это совпадение, и оно ничего не значит, – сказал Илья, хотя оба понимали, что он так не считает.

– Ты поговорил с Мартой Иосифовной? – спросила Леля.

Илья посмотрел на подошедшего официанта, который уверенными, точными движениями принялся сгружать с подноса на стол чашки и тарелки.

– Нет, не удалось.

Стараясь не углубляться в подробности, Илья рассказал ей о поездке в Юдино. Когда он дошел до слов о том, как умерла несчастная женщина, Леля вдруг побледнела еще больше и подалась вперед:

– Замерзла на веранде, сидя в кресле-качалке?

– Да, а что такое?

– Не знаю, имеет ли это значение…

– Мне кажется, в этой истории значение имеет любая мелочь.

– Накануне отъезда в Москву я увидела кошмар. Снилось, будто очутилась в незнакомом доме – кирпичном, белом. Там была веранда, а на ней – кресло с высокой спинкой, в нем сидела женщина. Была зима, я чувствовала холод. – Леля поежилась. Илья слушал внимательно, затаив дыхание. – Но потом оказалось, что это вовсе никакая не женщина, а Миша, и его голова… Боже мой, она отвалилась и упала! А я очутилась в доме, там были ты, Томочка, тетя Ира. Вы сидели вокруг стола, и ваши головы тоже стали падать с плеч, как цветочные бутоны, если садовник срезает их ножницами.

Леля схватила со стола стакан воды, который ей принесли вместе с кофе, и сделала глоток.

– Я говорила Мише, что иной раз вижу что-то такое… Например, когда к тебе присосалась эта тварь, Мортус Улторем, я видела, что у тебя пропала аура. Экстрасенсом я себя не воображаю, не подумай, что приписываю…

– Леля, – мягко перебил Илья, – не беспокойся, ничего плохого о тебе я в жизни не подумаю.

– Провидческих снов у меня отродясь не бывало, но это… Согласись, детали сходятся: дом, веранда, кресло, женщина. – Девушка прерывисто вздохнула. – Страшно даже подумать! Томочка! А что если…

Илья понимал, о чем она думает: если они – следующие?

– Не будем пороть горячку. Рано делать выводы, – стараясь говорить как можно тверже и убедительнее, сказал он.

– Ты прав. – Леля взяла вилку и поковыряла салат. – Что было потом?

Илья рассказал ей, как нашел в кукольном саквояже письмо, пересказал содержание. Леля слушала внимательно, и он видел, что с каждым словом девушке становится страшнее. В ее расширившихся зрачках отражался и его собственный страх. Илье казалось, что они оба, как заблудившиеся в лабиринте, блуждают впотьмах, не зная пути наружу.

– Ты думаешь, Габриэла и Ариадна – две из трех кукол, привезенных Мартой из Нового Орлеана, – подвела итог Леля, когда Илья завершил свою печальную и жуткую повесть.

– Почти уверен.

– Твоей матери кукла вреда не причинила, она ее исцелила. При этом Томочка, наоборот, заболела. Быть может, это совпадение, но…

– Но у тебя дома тоже есть кукла, и ты тоже нездорова. А Миша чувствует себя хорошо. Ты думаешь, виной тому Ариадна. Почему, Леля? Твоя очередь.

Девушка сцепила пальцы в замок, поставив локти на стол.

– Это похоже на то, о чем пишет Марта. Мне в голову словно бы пытается пробраться… посторонний. Допустим, я обдумываю что-то, решаю сделать то-то и то-то, делаю, а через некоторое время не могу понять, как это вообще могло прийти мне на ум! Вроде бы мелочи, но я ощущаю некоторые свои мысли, как инородные, будто кто-то вскрыл мне череп и засунул их туда. И сплю я плохо, и есть не хочу. Может, дело вовсе не в кукле, потому что и раньше бывало, что нет аппетита или бессонница, но все в целом… – Она немного помолчала. – Никогда раньше я не чувствовала себя так, словно вот-вот сойду с ума, а теперь у меня как будто раздвоение личности, и я сама не знаю, на что способна.

Взглянув на часы, Илья увидел, что обеденный перерыв давно кончился.

– Примем как факт, что куклы умеют воздействовать на людей, – сказал он. – Неясно, чего они добиваются, как с этим бороться. – Он умолк, потому что это был главный вопрос. Очень важный. – Как они попали к Мише, кто и зачем дал их ему? С Мартой они знакомы не были, да и она в своем письме не упоминает ни о ком, похожем на Мишу. Он сказал, что купил кукол, но когда я спросил, где…