Сергей Еримия - Маяк туманного мыса

Очень скоро я запутался. Продолжая выпускать воздух, конструкция, которая все стремительнее превращалась в ловушку, окутывала меня, оплетала, будто заворачивала в кокон. Преодолевая вялое сопротивление надежды, логика упрямо твердила – на этом твое путешествие и закончится, в таком виде ты и пойдешь на дно морское.

Но вот удача! Удалось нащупать что-то похожее на сигнальные ракеты. Плотно упакованные в полиэтилен продолговатые цилиндрики. То это или нет, думать было некогда. Схватив пакет, я принялся карабкаться к выходу, чувствуя, как вода плещется совсем рядом, отделенная лишь тонкой прорезиненной перегородкой. Вот голова выбралась наружу, за ней последовала рука, одна, вторая.

Зубы впились в грубый целлофан, разорвали его. Содержимое пакета вывалилось в море. Удалось удержать только одну ракету, остальные поглотила пучина. Но это уже шанс! Пальцы цепко ухватили цилиндр, нащупали рельефную крышечку. Намертво схватили ее, принялись откручивать. Один оборот, еще один. Наружу вывалилось проволочное колечко. Я, как мог высоко, поднял руку, вывернул кисть, резко дернул на себя, инстинктивно закрывая глаза.

Нет, не угадал, это не ракета. Фальшфейер! Он ярко вспыхнул, породив всплеск надежды. Яркий огонь, пылающий в руках гораздо лучше ракеты, гораздо надежнее! Тем, кто находится на берегу, оттуда, с маяка все будет видно. Они узнают, где я нахожусь. Они быстрее спасут меня. Выручат…

Ядовито-красный огонь быстро догорал. Вокруг меня сгущалась темнота. Волны, о существовании которых я на минутку забыл, всецело отдаваясь надежде, вновь напомнили о себе. Меня, теперь уже просто завернутого в прорезиненную ткань, в складках которой оставалось немного воздуха, с силой подбросило вверх. Развернуло на гребне волны, не иначе как для того, чтобы я успел бросить последний взгляд на отблески яркого маяка оставшегося далеко позади.

Промелькнула очередная лишенная всяческого смысла идея. Я вдруг вспомнил о веслах. О пластиковых веслах, более похожих на теннисные ракетки, что были укреплены вдоль бортов. Ведь ними же можно грести! Можно подогнать мой плотик к скалам, пусть меня выбросит на острые камни, так хоть умру на суше. Но разве можно грести куда-нибудь, находясь в коконе!

Стихия продолжала свои развлечения. Очередная волна накрыла меня с головой, вдавила в толщу вод. Я погружался все глубже и глубже, боясь пошевелиться, практически не сомневаясь в том, что остатки воздуха уйдут, а выплыть мне так и не удастся.

Нет, еще не время, вытолкнуло меня море. Мгновение и я снова летел над волнами, ожидая неминуемого падения. Очередной гребень, очередная волна.

Стало светло. Действительно светло, просто как днем. Мне тут-таки вспомнился яркий свет маяка, оставшегося позади. Вслед за этим представился сторожевой катер, освещающий море ярким прожектором.

– Это же оно, это спасение! Так и должно быть, да, так и есть, меня сейчас спасут, меня уже спасают!

Свет разгорался все ярче, он бил в лицо, заставляя зажмуриваться. Захотелось поднять руки, помахать своим спасителям, поблагодарить их, но левая рука безвольно обмякла, а правую поднять было попросту невозможно, слишком уж надежно меня спеленали волны. Но это ничего, главное – выжил, а поблагодарить я всегда успею.

Глаза на мгновение закрылись, но и этого было достаточно, чтобы все опять стало по-другому. Не было спасателей, катера тоже не было. Остался только прожектор, да и тот оказался луной. Удивительно ярким полумесяцем, низко висящим над размытым покачивающимся горизонтом. Висел он и с любопытством заглядывал мне в лицо. Будто спрашивал: «А надолго ли тебя хватит?». В его серебряном свете бурное море перестало казаться бурным. Все словно замерло. Даже волны, бросающие меня с гребня на гребень, выглядели ужасающими, высокими, но статичными.

Общая картинка умиротворенности странным образом подействовала на меня. Я разжал руку, удерживающую давно догоревший фальшфейер, коснулся груди, того места где когда-то очень давно висел крестик. Закрыл глаза, попытался вспомнить молитву. Неважно какую, лишь бы молитву.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя твое… – мои губы прошептали то, что удалось вспомнить разуму.

Меня, завернутого в плотную ткань, снова качнуло, закружило. Очередная, не знаю какая по счету, волна накрыла меня, прижала, вдавливая в толщу вод. Точно как и прежде, погружение было недолгим. Благодаря тому, что у прорезиненного плота еще оставался небольшой запас плавучести, меня вышвырнуло на поверхность, я взлетел на несколько метров, завис над бурным морем, жадно хватая воздух, приправленный брызгами со вкусом морской соли. На мгновение мне снова удалось увидеть путеводный свет. Яркую звезду, установленную на верхушке высокой башни. Был ли это тот маяк, который я уже видел, или другой, разобрать так и не удалось. С той же скоростью, с какой вылетел из воды, я рухнул вниз.