Руслан Передельский - Чугунные облака

Как тебе такое, Вини Хэрлоу?

– Оу, малыш. Кажется, ты кое-что потерял – прогнувшись и неторопливо наклонившись, девушка взяла учебник и протянула парню. Стоящим позади школьникам в тот момент открывался неописуемый по своей красоте вид.

Съела, Алессандра Амбросио?

Каролина подмигнула незнакомцу и пошла дальше. Парень в свою очередь даже и не заметил, как обтягивающие джинсы предательски выдали его стояк.

Некоторые в толпе захихикали и успели сфотографировать это до того, как растерянный паренёк прикрыл ширинку книгой и бросился в туалет.

Вихрь пролетал дальше, волнуя десятки неокрепших умов жаждущих сплетен школьников. Каролина была хороша, и этот не самый приятный факт вынуждены были признать абсолютно все: безмозглые футболисты, расплывающиеся в улыбке при виде эффектной девушки, сиявшей ярче чем «Мулен Руж» ночью. Завистливые одноклассницы, прожигающие взглядом ноги длиннее чем трасса от Лиссабона до Москвы. Даже «свитера» утихли в своих пылких осуждениях – она была вульгарна, пошла, но абсолютно привлекательна и обескураживающе красива.

Дар речи потеряла и стоящая недалеко от автомата с убийственными мюсли-батончиками русая девица, заплетающая волосы в настолько тугой конский хвост, что, казалось, её глаза вывалятся вниз как два мячика для тенниса.

Вика – прекрасная девочка во всех пониманиях. Отличница, член феминистического клуба «Девушки с мозгами», любительница гольфа а также знатная подлиза. Она имела интересное свойство «подмазываться» ко всему живому. Правда, этот навык утратил свою актуальность где-то год назад – когда вся школа поняла, что за многословными комплиментами и дружелюбной улыбкой скрывается столько негатива, сколько сполна хватит на десяток желтушных газет о жизни звёзд и политиков. На прошлой неделе Вика отчаянно решила сменить тактику, выйдя из образа «нравлюсь всем без исключений» и примерив маску «громкая и дерзкая». В ушах Кэр до сих пор звенел её омерзительный визгливый голос, кричащий на весь коридор едкое «шлюшка». В то утро девушка искренне не понимала, за что её возненавидел весь мир. Какая ирония: сейчас этот вопрос вылетел из головы как лёгкий и невесомый дельтаплан.

С довольной улыбкой рассмотрев озадаченную физиономию своей бывшей «подруги», Каролина отчётливо громко произнесла:

– Викусик, как тебе мой лук? Раздумывала – не слишком ли неприлично красиво?

Уронив на пол свою челюсть, «Викусик» так и не подняла её за всё время диалога.

– Кстати, кое-кто меня «шлюшкой» на днях назвал. Однако, неприятно – блондинка закатила нижнюю губу и скорчила личико младенца, желающего пореветь – Шучу – рассмеялась Кэр – Мне абсолютно плевать.

В сторону двух девушек были направлены десятки снимающих девайсов. Такого количества камер не видят даже селебрити, прохаживаясь по красной ковровой дорожке перед вручением «Грэмми».

Каролина неторопливо наклонилась к шокированной Вике и театрально втянула воздух:

– Хм, от тебя пахнет гамбургером из «Мака». Вот чёрт, с десяти лет его не ела! Поаккуратнее, подруга, а не то рвотный порошок для похудения уже не пригодится. Не волнуйся, я не кому не скажу, что ты принимаешь его уже почти целый год – взмахнув волосами, девушка взглянула на толпу, держащую в дрожащих руках «Айфоны» и «Самсунги» – Упс! – хихикнула она, и оставив покрасневшую от стыда Вику на посмешище возбуждённому стаду продолжила своё победное шествие дальше.

«Быть плохой – это так офигительно круто. Верно пели величайшие женщины всех времён и народов – Рианна, Спирс и Майли!»

«Брось, Каролина. Ты же сама и разрушаешь своё будущее, жизнь и репутацию. Неужели не ясно, это всё позже приведёт к настоящей катастрофе!» – из глубины сознания донёсся медленный и рассудительный голос, высылающий мрачные бесцветные картинки голодной жизни в захудалой хижине, среди побитых трейлеров и купленных на барахолках палаток. Она жарит сосиски у костра, к груди присосался грязный младенец, завёрнутый в лист от лопуха, а Валентин, прийдя с двадцать третей за сегодняшние сутки работы скончался от переутомления.

«Да пошла ты, занудная Кэр! Ты прекрасно знаешь насколько раньше я была несчастна. И если прямо сейчас я разрушаю своё будущее и пляшу сверху на обломках, что же, пускай будет так!»

Наконец достигнув своего шкафчика, Кэр первым взглядом увидела ярко-красную краску, стекающую по железным дверям.

– Хах, так клишированно! – с ухмылкой проговорила она, осознавая, сколько глаз грезят её слезами.