Руслан Передельский - Чугунные облака

Недалеко от толстого дуба, у которого я начал счёт, земля обрывалась. Гигантским яром начиналась глубокая яма, заросшая кустарниками и травой. Места для пряток тут уйма: хочешь – забеги за дерево, есть желание – укройся в зарослях травы. Единственное неудобство: попадавшиеся и тут и там шприцы, бутылки от всевозможных видов бухла, презервативы разной степени старости. Дело в том, что многие жители путают природную красоту с мусорной канавой, и бесцеремонно сбрасывают свои отходы вниз.

Человеческий фактор – всегда ныть о недоступной красоте далёких мест, гадя крупной кучей на окружающие чудеса. «Ох! Как же должно быть красив Гранд-Каньон. А это – так! Хорошое место для бухаловки!»

Но даже многочисленные пластиковые и стеклянные бутылки, окурки и упаковки от чипсов не могли убавить моего восхищения этим местом. Простор, окрашенный во все существующие оттенки зелёного. Какой тут запах! Какая красота!

Стены яра порой покатые, как холм, а порой резкие и высокие, как стена неприступной крепости. Высокие липы склоняются над ямой, тонкие и острые, как давно нестриженые ногти, и укрывают её глубины от яркого солнечного света.

Для наслаждения и релакса я выбрал одиноко стоящий посреди плавного обрыва пень. Присев, я достал телефон и открыл «iBooks”. Наконец пришло время для того, чего я так долго ждал: чтения наедине и в полном спокойствии. Головокружительный запах лета, убаюкивающий шелест листьев, и ощущение будто всё вновь стало спокойным, упорядоченным, счастливым…

В программе сегодня Набоков: его хитрые метафоры удивят любого. Дочитав «Лолиту» с отвисшей челюстью и противоречивыми эмоциями (если для вас «Красота по-американски» высшая степень извращения, вы обратились по адресу) я взялся за «Бледный огонь». Ну как взялся, моя норма снизилась до десяти страниц в неделю, то есть упала ниже плинтуса. А по-другому никак. Стоит взять книгу в руки, как на первой же странице я ударяюсь в воспоминания и раздумья. Самое обидное, что они ничего не приносят: ума не приложу, кто же убивает моих сверстников и находится так неподдельно близко…

И вот опять. Лишь прочитав первую страницу вспоминаю кровь, крики, страх. Опять кажется будто кровожадный насильник тут, сидит в кустах, с улыбкой наблюдает за тем, как я безуспешно пытаюсь расслабиться. Он сидит и думает: «Наслаждайся последними страницами жизни, ведь эта книга станет последней, что ты открыл. Повезло, что это Набоков, а не Бегбедер или подростковая мелодрама про прилетевшего с другой планеты инопланетянина-школьника-красавчика-игрока в баскетбол».

Сзади доносится резкий шорох, будто ветвь хрустнула под массивным сапогом убийцы. Обернувшись, я засёк лишь воробья, лихо скачущего с ветви на ветвь.

Оказывается, не всё потеряно. Спустя пять минут я уловил нить повествования и погрузился в неожиданные метафоры и приятный слог. Надеюсь, Гена простит. Он, наверное, сидит сейчас тише воды за одним из этих многочисленных деревьев.

Прошло пятнадцать минут наслаждения одиночеством. Книга, кстати говоря, мне уже нравится. Как я и думал.

А ещё больше мне нравится чувство гармонии: в «Дубовом» ничего лишнего, кроме тонны презервативов в свежей сперме. Поют птички, зелёные ветви укрывают меня от злобы окружающего мира. Я будто в домике, далеко от страха и жестокости. Ну и самое приятное – мои мысли наконец мне подвластны. Они как тихий штиль – не выдают жутких фантазий, не начинают волноваться и бушевать.

На меня упала холодная капля. Ещё одна. И ещё… Не долго, как говорится, музыка играла. Ничто в этом мире не вечно, особенно такие спокойные и приятные моменты. Начинался дождь. Пора заканчивать свой быстрый одинокий пикник.

Сквозь взволновавшиеся листья просматривалась массивная чугунная туча, затянувшая голубое облако. Холодный ветер начал дуть со всех сторон. Королевство зелени затянулось мраком растеряв яркие краски.

Идеальное воскресенье подошло к концу. Пора возвращаться в вонючий дом к безумному алкашу и его странной семейке. Нужно лишь Гену отыскать, честно выполнив главное задание игры. Бедолага, сейчас сидит в кустах и терпит редкие холодные капли. Он один из парней, которые из-за собственной глупости будут играть до конца. Хоть наводнение, хоть метеоритный дождь – он не вылезет из своего местечка.

Встав с пня я пошёл по краю каньона, всматриваясь в тени на дне. Фантазия рисовала стоящего за деревом высокого громилу, держащего кухонный нож в руке. А потом я увидел уродливое сморщенное лицо, чёрные плащ, обвисшие как у бульдога скулы. Старик-галлюцинация, иногда возникавший передо мной в самые неподходящие моменты.