Руслан Передельский - Чугунные облака

– Чего тебе? – грубо ответила она, покривив высушенным сморщенным лицом напоминавшим смятую рубашку.

– Мне нужен рукав для запекания – попросил я, пытаясь говорить громче, чтобы продавщица хотя бы внимание обратила.

Да-да, только приехав сюда, моя мама решила запечь индейку.

Но бабушке, казалось, всё равно на мою просьбу. Она даже и не пошевелилась. «Всё в порядке, она просто старый человек» – обычно в таких ситуациях я делал глубокий вдох, но тут предпочёл остаться без кислорода выедающего мне глаза.

Продавщица напевала под нос колыбельную белому коту и медленно расплывалась в широкой улыбке. Она смотрела на него будто на родного сына, тихо засыпающего в руках. Это выглядело достаточно жутко, как и всё в этом городке.

– Можно мне рукав? – закричал я. После крика кот вздрогнул и подскочив с рук хозяйки. Звучное «м-р-р!» и мохнатая задница приземлилась на пол.

Руки старухи затряслись ещё больше. Казалось, сейчас она лопнет и вывалит на меня все обиды столетней жизни. Она в бешенстве: подняла взгляд и искоса посмотрела на меня как на самого ужасного человека всего мира.

– Ты. Разбудил. Моего. Ребёнка – она показательно громко фыркнула.

Обстановка в зловонном кошачьем царстве накалялась всё больше и больше.

С полки за нашей беседой, засыпая, наблюдал наглый лысый сфинкс. Его морда медленно качалась из стороны в сторону как у китайского болванчика.

– Ребёнка? – переспросил я, не до конца смерившись с возраставшим старческим маразмом. Через секунду я пожалел о вопросе, поняв, что у стариков вообще лучше ничего не спрашивать. На моё счастье, старуха оказалась немногословной: поднялась с места и шаркая тапками подошла к полке, на которой в аккуратную колону сложены рулоны. Взяв один из них в дрожащую руку она кинула его на прилавок, быстро кинув:

– Плати и уходи.

Достав кошелёк я рассчитался с ненормальной, схватил покупку и побрёл к выходу, бросив мимолетный взгляд на довольного наглого сфинкса, сложившего лапы перед собой.

– Хорошего Дня Осеннего Возражения! – мило пожелал я ей перед тем как выйти.

– Быстрее закрой дверь! – громко кинула она и взяла сфинкса на руки.

А потом дверь захлопнулась.

Безумное место.

Лёжа на кровати и уютно свесив ноги я поставил перед собой старый МАКбук, рыская по разным сайтам в поисках новой информации о городке.

Ноутбук адски зависал, с 2013-го года выпуска будто пережив ядерную войну.

Первой страницей, после названия города в поисковике, вылетал официальный сайт, дёшево и безвкусно оформленный словно за один урок информатического кружка.

В основном всё свободное пространство там заполняли фото довольного седого пухлого мэра, на каждом мероприятии стоявшего с не меняющимся выражением лица: широкая ухмылка, обнажавшая светящийся в лучах солнца одинокий золотой зуб.

Среди однообразных фото с новыми зданиями встречалась физиономия моего дяди Арсения, почётно держащего массивный ключ от города. Фигурируя как самый важный спонсор (скорее всего, единственный), тут он был персоной номер один; доверить главный символ города ему – великая честь. Эх, если бы все они знали кровавые жуткие истории в стиле винтажных боевиков, что развернулись в жизни Арсения в девяностых, его баснословное богатство перестало бы казаться таким удивительным.

Любой фильм Мартина Скорсезе позавидовал бы той кровавой бане, во время парки в которой мой дядя заработал первые деньги.

Прямо на сайте висела короткая статья, объяснявшая в двух словах дилетантам вроде меня, не знакомых с обычаями праздника, всю суть.

Короче, стояла на границе двух климатических зон (сухой степи и влажного леса), Богом забытое захолустье, по улицам которого чаще чем люди пробегали утки, а на месте шикарных особняков богачей гадили свиньи.

Однажды, одна легкомысленная пекарша выбежала из дому, оставив тесто подниматься на раскалённом огне. Вообщем, никто не знает что с тем огнём случилось, но через считанные минуты пламя охватило весь район. Звучит как красивая сказочка: нелогично и простовато.

Конечно же, в захолустье некому потушить нарастающее со скоростью звука пламя. Девушки, похватавшие вёдра активно выплёскивали воду до тех пор, пока сами не сгорели (на сайте было уточнено: воду несли именно девушки. Мужчины, наверное, бухали.). Весь город в пламени. Разгорелся большой пожар, которому завидовали бы все Лондонские большие пожары вместе взятые. От невзрачных фермерских лачуг остались ещё более невзрачные кучи пепла. От многих людей остались лишь обгоревшие скелеты. Те, кто чудом спасся переехали в соседние захолустья.