Руслан Передельский - Чугунные облака

На его кепке изображён разъярянный красный бык, классический символ «Чикаго Рэд Буллс».

Крича унижения и отборные маты, он словно боялся столкнуться взглядом со мной. Выглядит уверенным брутальным мужчиной, но в нём ощущаешься тихая скрытая за тенью от бейсболки трусость. Она словно сидит в мрачном закоулке его души, сжавшись в комок и прижав колени к груди. Она смотрела через его глаза на потных подростков, скрываясь за стенной показательной агрессии.

– Стая конченных петухов – распинался он, крича нам в след во время кросса – Накрахмалили чёлочки и смеясь обсуждаете последние сплетни, тыча себе в глупые морды бездушные социальные сети. Таких как вы во время моей юности запирали в чулане и колошматили до последнего дыхания, до последнего коренного зуба на ваших челюстях.

Брызжа слюной, он мимолётом глянул на меня.

– Вы эгоцентричные вырожденные на навязанных современной поп-культурой стереотипах уроды. Я терпеть не могу таких как вы – он подошёл к Александру, грубым движением ладони смахнув пот с щеки. Тот, в свою очередь, комично зажмурился будто думая что сейчас ему врежут кулаком по лицу, оставив там очередную шишку.

Подкачка была непростая. По ощущениям она напоминала напряжённый триллер Дэвида Финчера, во время которого ты вдыхаешь в самом начале и выдыхаешь в конце, во время титров. Тренер ходил по рядам объединившихся пар юношей, по очереди останавливаясь у каждой.

На моих кроссах сидел Ярослав, в то время как я поднимал туловище качая пресс. Мои локти тянулись вперёд, а лопатки вывернулись назад торча как обрезанные крылья.

Услышав шаги сзади я скосился назад, взглянув на недовольную физиономию. Его стоптанные кеды прошли в метре от меня и он остановившись на пару секунд громко завизжал:

– Идиот, придурок!!! – это визжание оглушило меня, заставив скукожиться в три погибели. Я неестественно сутулился, закрыв глаза и думая что разъярённый мужчина в возрасте начнёт унижать меня перед всей командой. Глупо, конечно, но унижения перед всеми казались мне абсолютно неприятным опытом – Блядь, я тебе, дебилу повторял миллион раз чтобы ты сгибал свою клятую прыщавую спину. Может тогда твой заплывший дешёвыми бюргерами из макдака жирный живот хоть каплю подкачается – он подошёл к парню, который потея справа от меня также зажмурил глаза. Треснув его по спине, он высказал ещё пару бранных ругательств, отойдя будто начав гордится собой. Он был доволен тем, насколько грязные слова соскочили в адрес молодого парня с его языка.

Подкачка могла меня всерьёз вымотать, забрав последние силы, что оставались после кросса. Но этого не случилось, благодаря отцу и его вечным надоедливым летним тренировкам. Происходили они на заросшем зелёной травой маленьком дворике, где мы, уютно расположившись, подтягивались, отжимались и просто хорошо проводили время тренируясь.

Бывшему королю школьного бала просто на подсознательном уровне требовалось воспитать востребованного у противоположного пола сына.

Он видел с самого моего детства, что я не был таким как он.

– Как бы ты охарактеризовала папу в школьные годы? – однажды спросил я у мамы, пережевающую мягкую горячую фрикадельку из супа.

– Мудак – не долго думая чавкая кинула она – Да, настоящий мудак.

Она рассказывала за его многочисленные розыгрыши, которые он проворачивал над заучками и ботаниками. Что сказать, они были весьма жестоки. Как я понимаю, в касту «заучек» также входил его брат, который впоследствии попал в список «Форбс». Жизнь чертовски резкая штука, в этом случае напоминающая спорткар, резко дрейфующий и поворачивающий в совершенно ином направлении.

Игра смогла разбавить всеобщее напряжение. Громкий голос тренера не мог перекричать десятки мужских криков, которые вырывались из поглощённых в игру ребят. Все они смотрели на мяч, пытаясь забрать его себе чтобы затем немедленно забросить в корзину. Каждому хотелось произвести впечатление на тренера, но получилось это у единиц. Кажется, я вошёл в эти единицы.

Забрав мяч у широкоплечего высокого парня, я тяжело дыша метко забросил его в кольцо.

О да, те быстрые секунды наслаждения собой. Когда ты расплываясь в улыбке смотришь за тем, как оранжевый резиновый мяч скачет по площадке, выбивая ритм победной музыки. Я это сделал. Хладнокровный агрессивный тренер выдавил из себя похвалу, которая для других игроков стала болезненной пощечиной. Собравшиеся вокруг меня «парни» даже не выдавили ни единой похвалы. Я словно находился посреди серпентария, в окружении злых геконов готовых к нападению.