Виталий Конеев - Гнев Бога

Когда Меценат возлёг на ложе, Иуда занял место возле его головы, не спуская с него влюблённых глаз.

Это был день и час, когда Меценат раздавал стипендии начинающим поэтам, художникам, музыкантам и артистам– всем, кто решил связать свою судьбу с миром искусства. Для получения стипендии претендент должен был показать сенатору и его друзьям, которые составляли жюри, свои лучшие произведения. Впрочем, никто из соискателей щедрот Мецената не уходил без награды. Но для того, чтобы стать постоянным стипендиатом, нужно было создать нечто, указывающее на одарённость претендента.

Ложи жюри располагались полукруглым амфитеатром под открытым небом перед сценой. И когда в них начали размещаться друзья Мецената, то в это время появился запыхавшийся Луций Сенека, уже известный в Риме философ и драматург. Сейчас его лицо было перекошено гневом, а венок, что прикрывал его раннюю лысину, был сбит на сторону. Час назад Сенека решил пешком пройти по улицам Рима, чтобы вкусить сладкую пищу своей славы, но как назло впереди него появился модный поэт Катулл, по мнению Сенеки: ничтожный поэтишка и глупый малокосос. Так вот народ…это скопище пороков! при виде молодого поэта пошёл за ним толпой и прославлял его дикие, аморальные стихи. Народ кричал во всё горло, не замечая более достойного, но менее привлекательного лицом и сложением тела Сенеку, который едва-едва сдерживал свой гнев, готовый закричать богохульные проклятия в адрес презренного и глупого римского народа, что не умел заметить истинный талант!

И вот теперь, находясь в сильнейшем раздражении, Сенека с презреньем оглядел претендентов на стипендии. Он всегда был против того, чтобы в Риме, как грибы плодились бездарные поэты, и не одобрял щедрость Мецената. Сенека занял место рядом с Меценатом и, шумно сопя носом, уткнулся в свиток. Сенатор сделал знак глашатаю, и тот, выйдя на середину сцены, громогласно объявил:

– Вергилий Марон из Мантуи, римский гражданин. Комедия «Приключение раба».

Вергилий, похожий на подростка, в тоге взрослого юноши, с тёмными кругами вокруг глаз, дрожа коленами, стоял в толпе таких же, как он кандидатов, и мечтал о тихих и малолюдных улицах родного города. Он прибыл в Рим несколько дней назад. И в первые минуты был потрясён величием города, оглушён непрерывным шумом и криком, суетой и быстрым темпом жизни людей. Все его честолюбивые мечты мгновенно растворились в душе. Он хотел найти спокойное место, где бы можно было передохнуть. Но вот на его пути появился добрый человек с щедрой улыбкой, который за круглую сумму в сто сестерциев ( это всё, что было у юноши) открыл ему тайну: как добиться щедрот Мецената. Сенатор любил комедии о рабах и сладострастных матронах, о плешивых мужьях, которых обманывали супруги. А потом показал: как пройти в сады Мецената. Вергилий подальше спрятал в мешок свои стихи. Вергилий поселился на постоялом дворе и всю ночь сочинял комедию, хотя, являясь поэтом, всегда относился к ним с пренебрежением.

Едва глашатай объявил его имя, как он быстро вышел на сцену и развернул свиток папируса. И, не отрывая взгляда от строчек, трепеща в душе от того, что на него смотрели столь великие люди, медали, с профилями которых, он рассматривал с детских лет, тонким голосом прочёл:

– Комедия «Приключение раба»…

Сенека, раздражённый тем, что юноша был слишком молод, подпрыгнул на ложе и возопил, указывая пальцем на Вергилия:

–Только вчера на этом же месте такой же подросток – возможно, это был ты! – читал нам комедию «Приключение раба»!

У Вергилия заметно дрогнули колени. Он поднял развёрнутый свиток так, что закрыл им своё лицо от экзаменаторов и, собрав все свои силы души и мужество, отчаянно крикнул:

– Комедия из трёх действий!

– Да, – с сарказмом откликнулся Сенека, дрыгая ногами,– первое действие мы уже видели.

– Действующие лица: хитрый раб.

– Ага, – пробормотал философ, – а вторым у него будет: добрый раб.

– … добрый раб! – обескураженный подсказкой, крикнул Вергилий, ещё более дрожа коленами.

В ложах прозвучали смех и аплодисменты.

– …опытная в любовных делах матрона…

Наступила тишина. Все с интересом начали смотреть на тощенького и очень юного писателя.

– …опытный в любовных делах государственный муж…– уже более уверенно прочитал Вергилий и, заметив, что в следующей строчке есть небольшая дырка в папирусе, он глянул через неё и, найдя в ложе прямо перед собой сердитого философа, продолжал говорить, не спуская с него взгляда: – …Маленький, лысый, с крючковатым носом, зловредный друг государственного мужа, который уже не хочет женщин…