Владимир Нестерцов - В гостях у Папского Престола

Я молча отдал ей стилет. Она взяла его и стала рассматривать, поворачивая из стороны в сторону.

–Он имеет большую силу и не просто так попал к тебе. Выкован он из звездного металла самим Гермесом и был когда-то украден. Кто владеет им- не знает страха, тот защищен от коварства и всегда добивается своей цели. Кроме этого, он защищает владельца от всяких неожиданностей, уже сам вид его внушает страх врагам. Раз он попал к тебе, значит, тебе предназначен, владей им и носи его всегда с собой, благо, его можно куда-нибудь незаметно пристроить.

Пока она говорила, у меня внезапно промелькнула мысль, что все это, наверняка, не просто так: то сабля, которую вручил мне дед, с уникальным лезвием, состоящим из трех клинков, то теперь этот кинжал, вышедший из рук самого Гермеса, а что дальше? К чему мне теперь надо готовиться и как отсюда выбраться?

Мэйя словно прочла мои мысли и, внимательно глядя на меня, сказала:

– Я помогу тебе выбраться отсюда. А теперь пойди в дом и посмотри, как там наша девочка. Стилет сейчас тебе не нужен, заберешь его на обратном пути.

С этими словами она положила его на стол и, развернувшись, растворилась в темноте. А я осторожно вошел в дом. В комнате, едва освещаемой мерцающей лучиной, на топчане, покрытом медвежьей шкурой, сидела Дианта. При моем приближении она подвинулась, словно приглашая присесть рядом. Поколебавшись, я молча пристроился сбоку, не зная, что делать дальше. Так молча мы сидели какое-то время, словно давая возможность мысленно осознать, что вскоре мы можем стать одним целым. Когда молчание стало невыносимым, девушка поднялась и, встав напротив меня, медленным движением сняла тунику, представ во всей своей красе. Она в упор смотрела на меня, давая мне возможность полностью рассмотреть всю себя с ног до головы. А смотреть на такую красоту спокойно было невозможно. Блики света играли на матовой коже, придавая ей непередаваемые очертания, затеняя одни места и придавая причудливые формы другим, которые были предметом вожделения любого мужчины. Я завороженно смотрел на эти игры света и тени, широко раскрыв глаза и чувствуя огромное желание завладеть всем этим сразу. Оно подошло уже к самому горлу и ударило в голову так, что занемели ноги. В этот самый момент Дианта сделала шаг и, обняв мою голову, крепко прижала к своей груди. Меня обжег жар ее разгоряченного тела, который сопровождался нежным ароматом, не передаваемым ничем. И в этот момент я сломался. Мои руки стали сами собой гладить ее тело, а она, словно режиссер, направляла их туда, куда влекла ее фантазия. Потом она опрокинулась на топчан, увлекая меня за собой. Я не помню, как я остался без одежды, и мы оказались в объятиях друг друга. Остальное все произошло само собой: первый нежный стон и чувство облегчения, которое мы ощутили одновременно, хотя девушка еще какое-то время продолжала вздрагивать и всхлипывать, как будто сдерживая рыдания. Те чувства, которые я испытал за это время, не дали мне возможности расслабиться. Я хотел испытать их снова и снова. И она, покорная, отдавалась мне: то всхлипывая, то крича от радости, вонзив в мою спину свои ногти. Так продолжалось до самого утра. И только первые лучи рассвета дали мне возможность забыться сладким сном. Когда я проснулся, солнышко светило достаточно ярко. Дианты рядом не было, а в комнате находилась Мэйя, которая посыпала пол пахучей травой.

– Давай, вставай! Проспал ты свою птичку, – с улыбкой произнесла она. – Поздравляю, ты теперь настоящий мужчина, надеюсь, все у тебя получилось Дианта будто на крыльях полетела. Будем надеяться, что Афродита не ошиблась. Давай вот, подкрепись.

И она поставила передо мною кружку свежего молока и краюху хлеба. Упрашивать меня не пришлось, и я уплел все за один миг.

–Как стемнеет, снова приходи сюда. Через семь дней будем искать выход на другую сторону, а пока отдыхай и набирайся сил.

Я последовал ее совету и целый день провалялся на своей кровати. Лишь только первые сумерки опустились на землю, как я уже был возле хижины Мэйи, где меня ожидала Дианта. В течение недели мы с ней то летали в облаках, то в жарких объятиях падали на землю, задыхаясь от близости друг друга. Дианта расцветала у меня на глазах, а я наливался какой-то ранее мне неизвестной силой. Чем ближе подходил обозначенный ведуньей срок, тем больше меня мучали сомнения. Как мне поступить дальше: остаться здесь, послав подальше папского прелата, или все-таки выполнить свой долг, то, что я обещал атаману, и то, для чего меня послали в это путешествие. От этих мыслей у меня раскалывалась голова, особенно в те моменты, когда рядом была любимая девушка. В итоге я решил, что судьба сама подаст мне знак, как быть дальше. В принципе так и произошло. Постепенно все намеченные сроки прошли, а Мэйя на мой молчаливый вопрос только отрицательно покачивала головой, смотря на небо и окидывая взором морскую даль.