Пётр Пахоменков - Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

– Ну а потом?

– Потом я вспомнил, что не взял с собой даже мелочь на проезд в автобусе и решил вернуться в квартиру. Но когда я вошёл в подъезд, то услышал, как на верхнем этаже кто-то разговаривал. Тогда я решил подождать, когда они уйдут, у окна между первым и вторым этажами. Но не дождался. В это время к дому подъехала полицейская машина, и я вынужден был спрятаться в подвале. Вот там я и просидел почти целый день… А мог бы просидеть и всю оставшуюся жизнь, если бы не чудо.

– Какое чудо?

– Открытка моя нашлась. Бродяги её принесли. И вот теперь она у меня, и я могу спокойно и с чистой совестью пойти на завод.

– Интересная история, – сказал Рыбин. – На ночь хорошо послушать. Только что же это получается, работали мы, работали, а сажать некого!

– Белов, – окликнул Рыбин Григория, – ты что там бормочешь себе под нос?

– Ничего. Я просто задумался, – сбивчиво произнёс Григорий.

– Задумался, – передразнил Рыбин. – Раньше надо было думать. У тебя вопросы к Зябликову есть?

– Есть.

– Ну, так задавай, пока он опять не исчез.

– Валерий Иванович, – спросил Григорий, – вы знаете, какую вам кружку подарил ваш брат?

– Знаю, – тяжело вздохнув, ответил Зябликов, – Перед тем, как к вам придти, я ему позвонил, и он мне всё честно рассказал про эту кружку, попросил прощения, и настоятельно посоветовал выбросить её куда-нибудь подальше.

Белов не ожидал такого благородного поступка от Кирилла Макаровича.

– Ну, хоть это хорошо, – вырвалось у него. – А вы сами-то, что думаете об этой кружке?

– Не знаю, – пожал плечами Валерий. – Но если проанализировать, то все мои беды и проблемы начались с того дня, когда она появилась в моей квартире и кончились, когда мы с ней расстались.

– И что же нам теперь делать с этой кружкой? Я об этом спрашиваю, потому что она у меня.

Белов выложил на стол начальника злополучную кружку.

– Я её не возьму, – категорично заявил Зябликов. – Делайте с ней, что хотите. Хоть в окно выбросьте.

– Да вы что! – возразил Рыбин. – Серебро в окно! Наша страна не настолько богата, чтобы серебром разбрасываться. Если вам эта кружка не нужна, то пусть она остаётся здесь у меня на столе. Как свидетельство торжества разума над невежеством.

– Я не возражаю, – поспешил высказаться Зябликов.

– Тогда и делу конец, – подытожил Рыбин. – Лично я вас, гражданин Зябликов, больше не задерживаю. Оперуполномоченный чуть позже запишет ваши показания, и можете возвращаться домой.

– Подождите меня в коридоре, – попросил Григорий.

Зябликов вышел из кабинета.

– Семён Владимирович, – обратился к начальнику Белов, – не оставляйте эту кружку у себя. Она, ей богу, опасна. Из-за неё люди последнее теряли. Я, конечно, понимаю, что всё это недоказуемо. Но… лучше не оставляйте.

В этот момент в кабинет постучался Булыкин.

– Можно, Владимир Семёнович.

– А ты убрал свой мерседес? – спросил Рыбин.

– Убрал, Владимир Семёнович. Вместо него велосипед поставил. Такой же, как у вас. Только бэушный.

– Молодец. Чего у тебя?

– Поп пришёл. Не знаю, что с ним делать.

– Какой ещё поп? Куда пришёл? Ты можешь яснее выражаться? – сердито произнёс Рыбин.

– Ну, поп, натуральный. Из церкви. Пришёл к нам в дежурную часть и пишет заявление.

– По какому поводу?

– Он говорит, что на иконе с изображением Божьей матери сегодня утром обнаружены следы слёз. А вчера вечером слёз не было. Так вот, они хотят, чтобы мы проверили, не проникал ли ночью кто-нибудь в церковь, чтобы исключить версию искусственного происхождения слёз на иконе.

– Только этого нам ещё не хватало, – недовольно пробурчал Рыбин. Что за день сегодня!

– Сегодня Вознесение девы Марии, – подсказал Булыкин.

– Ещё один верующий, – с укоризной пробурчал Рыбин. – У нас отделение полиции или отдел по исследованию мистических явлений? Хотя, один специалист по мистике у нас уже есть. Белов, тебе и карты в руки.

– Семён Владимирович, церковь находится не на моём участке.

– Ладно, с ней я сам разберусь.

– Семён Владимирович, – с чувством неловкости произнёс Булыкин, – есть ещё одна новость. Но плохая.

– А с хорошими к нам и не приходят, – резонно заметил Рыбин. – Так что, говори, не стесняйся.

– Звонили из управления. Из отдела кадров. Сказали, что вы, Семён Владимирович, забыли задекларировать какой-то домик во Франции.

– Что? – воскликнул Рыбин и вскочил с кресла, как ужаленный, но затем тут же обмяк, и медленно опустился, словно на скамью подсудимых.