Хелен Тодд - Сумрачный город [litres]

– Тебе нужны ключи. Владелец символа перемещений видит их. Все они в Лавке. Если он, – тут она понизила голос, подразумевая под «ним» сплетение магии, источник города, – посчитает, что Аннетт Рэндел готова взять ключ, то покажет его в присутствии одного из владельцев зеркальных знаков. У каждого свой, ими они откроют остров. Начните с Эммы, затем Джин-Рут, Николас, Анри, за ним Алан и только потом Аннетт, чтобы в конце, после открытия шести дверей, ты повернул последний ключ к сердцу проклятых. Там тебе предстоит перерубить нити, связывающие его с городом, пока остальные возвращаются обратно.

Лея говорила спокойно, размеренно, понимая, что у Тодора не было шансов выбраться из ловушки.

– Все дают клятвы, но немногие исполняют. Что тебе дороже: тысячи чужих жизней или твоя собственная?

Из-за резкого порыва ветра Тодор пошатнулся и едва устоял на ногах. Призрак исчез, а вместе с ним погасла свеча.

Он знал ответ.

Но пока не сдержит слово, не произнесет вслух.

Исполнение – действие, а не пустые звуки.

Прислушиваясь к громкому шуму волн, Аннетт наблюдала за тем, как сумрачный пейзаж перетекал в темноту, скрываясь под туманным пологом. Сердце предательски часто стучало, выдавая страх, – еще немного, и появятся проклятые.

Их лодка возникла на карте города. Ани коснулась красной точки и перенеслась сюда, на окраину Рыбацкого района. В место, где самая слабая защита.

Хотя дальше вытянутой руки ничего не было видно, благодаря заклинанию перед глазами вспыхивала нечеткая картина происходящего. Старое, потрепанное судно узкой кормой ударялось о водную гладь, ныряя в темные воды океана. Его палубу заливало, а на ветхих досках оставались части водорослей и ракушек.

На борту было трое. Все в черных одеяниях, закрывавших лица. Но, несмотря на это, из-под капюшонов виднелись ярко-красные глаза. Проклятые.

Их было мало – вестники. Ступят на материк и, если преодолеют защитный барьер, отправят на остров послание: «Путь открыт».

Нордвуд встречал их привычной сыростью, проникавшей во все трещины и наполнявшей воздух влагой. Той, из-за которой каждый вдох для Аннетт казался вязким, тяжелым, словно нужно было еще, но невозможно – не хватало места в легких и не получалось надышаться. Но мертвым все равно. Их тела – облик, поддерживаемый магией человеческих душ, которые проклятые превращают в осколки синих камней.

Их существование стоит жизней. И платят те, кто не смог себя защитить.

Видения закончились, и Ани начала читать заклинание, создавая барьер между соленой водой и городом.

Несмотря на то что призраки прошлого больше не управляли зеркальными знаками, Аннетт по-прежнему чувствовала, как чужое влияние ютилось в ее тревожном сознании. В Нордвуде иначе не бывает. Он всегда наблюдает, слышит и говорит, но пока что до Ани не долетели слова.

Желтое свечение искусственной пелены едва пробивалось сквозь сумрак. На пустынных улицах – ни души. Кроме владельца зеркального знака, отдававшего магию города для его обороны.

На бледном сосредоточенном лице Ани читалась усталость. Она знала, что скоро ослабеет, что вот-вот закончится энергия, чтобы удержать проклятых за границей Нордвуда.

Тонкие пальцы сжали ворот пальто: не хватало воздуха, не хватало сил, перед глазами все расплывалось, а заклинание оборвалось. Не успела. Не хватило времени, чтобы поставить барьер на заброшенный порт.

Вспышка. Посреди густого тумана защита вспыхивала молниями и рассыпалась искрами, освещая узкие улочки рыбацких построек. Она поддалась проклятым и впустила их в Нордвуд, но им не удалось попасть незаметно, а значит, невинных смертей этой ночью не будет.

Аннетт пошатнулась. Сделала шаг назад, чтобы устоять, и высвободила остатки энергии.

Проклятые, как вампиры, передвигались бесшумно и быстро. Их темные одеяния виднелись из-за искусственно созданной светлой дымки, и в тумане силуэты стали заметны.

Нужно было продержаться совсем немного, на помощь придут стражники или кто-нибудь из владельцев зеркальных знаков. Ани была не одна. Она знала это, и поэтому липкий страх, предательски подбиравшийся к сердцу, отступал.

Решимость. Иногда она важнее любой силы. Та уверенность, с которой сопротивляешься, понимая, что шансов нет, дает свободу и сеет сомнения в сознании противника.

Аннетт чувствовала это.

Несмотря на то что она стояла одна против троих, никто из проклятых не подходил к ней близко и не шел в открытое сражение. Они кружили, словно тени, заманивая и запугивая жертву. Ждали слабости, растерянности, чтобы лишить силы и забрать самое ценное – душу.