Блейк Крауч - Прекрасный маленький городок

— Я дам вам высказаться. Потом, — говорит шериф и поворачивается к Кэрол:

— Расскажи, что случилось.

— Я пыталась объяснить этой паре, что у нас нет свободных ком…

— Да она врёт! — вопит Рон.

— Вам лучше пройтись, проветриться, — говорит шериф и направляется к входной двери. — Прошу вас, выйти.

Рон почтительно поднимает руки, и они с Джессикой пятятся к выходу.

Женщина-клерк кивает в сторону Рона.

— А этот джентльмен поднялся на второй этаж и начал колотить во все двери и кричать так громко, что я слышала его голос со своего места. У нас будет куча жалоб.

— А потом его жена начала тебя оскорблять?

— И он тоже.

— Что он сказал?

— Я точно не помню, но он много матерился. Они оба.

Рон видит, как шериф тянется через стойку и сжимает руку Кэрол.

— Прости, Кэрол. Я с ними разберусь.

— Спасибо, Артур.

Шериф надевает ковбойскую шляпу, разворачивается и направляется к чете Шталь, и на его лице насмешка граничит со злостью.

Он останавливается, и металлические носы его сапог находятся в полуметре от носов промокших кед Рона.

— Сэр, вы поднимались наверх и нарушали спокойствие гостей? Ругались на…?

— Я могу объяснить…

— Нет, не надо объяснять. Просто ответьте на вопрос, который я задал. Вы с вашей женой делали то, что я перечислил?

— В этой гостинице нет ни души, кроме нас четверых, а эта женщина не хочет предоставить нам номер на ночь. Пожалуйста. Пойдите наверх и проверьте сами.

Шериф Хансон наклонил голову, так что затрещали позвонки.

— Сэр, вы начинаете выводить меня из себя.

— Я не пытаюсь вывести вас из себя, офицер, я просто…

— Шериф.

— Что?

— Я шериф, а не офицер.

— Слушайте, шериф, последние пару часов здесь были для нас отвратительными, и мы лишь…

Шериф делает шаг вперёд, на добрых десять сантиметров возвышаясь над Роном, и прижимает того к стене. Его дыхание отдаёт мятными леденцами с корицей.

— Вы ответите на мой вопрос? Делали ли вы то, что говорила Кэрол?

— Вы не понимаете, она…

Шериф зажимает пальцами нос Рона, впивается ногтями в хрящ, подтягивает к дверям, которые открывает пинком правой ноги. Рон теряет равновесие, и шериф просто выталкивает его наружу в огромный сугроб снега, сваленного в кучу на свободном паковочном месте.

Он слышит слова Джессики:

— Не смейте, мать вашу, меня трогать.

— Тогда уходите сами.

Она подбегает к Рону, помогая ему сесть в снегу. Его нос горит огнём. Семья Шталей смотрит на шерифа, стоящего под навесом гостиницы Лон Кон и поправляющего смятую куртку.

— Угадайте, что произойдёт, если я ещё хоть раз увижу вас сегодня ночью?

— Бросите нас в тюрьму? — с издёвкой произносит Джессика.

— Нет, просто выбью из вас всё дерьмо. Из вас обоих.

Джессика поднимается на ноги и подходит к шерифу.

— Вы это видите? — кричит она, тыкая пальцем в нижнюю губу.

— Да, у вас в губе рыболовный крючок застрял.

— Ваш маленький ресторанчик вот там…

— Мне плевать. Вы истратили весь мой добрый настрой. И теперь я начинаю злиться, поэтому лучше бы вам свалить с моих глаз долой прямо сейчас.

— Пожалуйста, мы просто…

— Прямо. Сейчас.

Рон редко видел, чтобы Джессика шла на попятный, но сейчас что-то в тоне шерифа заставило её сойти с тротуара. Наверно, возможность того, что он может дать ей пощёчину или ещё хуже.

— Пойдём, Рон, — она наклоняется, протягивает ему руку, и они, взявшись за руки, идут по улице прочь от гостиницы.

Джессика поворачивает голову и кричит через плечо:

— Ещё ничего не кончено! Вы же это знаете, да?

— Лучше идём дальше!

— Ну что, болит, Джесс?

— Ужасно.

Они идут посреди Мэйн-стрит по единственной оставленной грузовиком колее. Джессика идёт впереди и рыдает, но Рон не делает ни единой попытки её успокоить. Он уже однажды совершил такую ошибку, когда её обошли с должностью старшего партнера. Её страх и уныние тотчас превращались в ярость, как у раненого зверя.

— Мне холодно, Рон.

— Я размышляю.

— Размышляешь?

— Я проверял, в этом городишке нет сотовой связи.

— Точно.

— Нет комнаты, где мы можем остановиться на…

— Хватит повторять мне ту хрень, которую я уже знаю.

— Вернёмся в машину. В сумке у меня есть «Лортаб». Мы опустим сидения и…

— Значит, будем ночевать в машине?

— Милая, когда «Лортаб» начнёт действовать, то ты даже не отличишь откинутые сидения от кровати в номере «Уолдорф-Астория» [5] Фешенебельная многоэтажная гостиница на Манхэттене в Нью-Йорке. . Мы включим печку, и внутри будет тепло и уютно.