Александр Матюхин - Город Спящих [litres]

Вика взяла Тошика за ладонь, крепко сжала. Забытый недоеденный леденец лежал на блюдечке. Где-то что-то гулко ухнуло и взвыло. Кажется, ветер. Скатерть на столе едва шевельнулась, пошла волнами, как кусочек встревоженного моря.

– Пока всё это звучит как ещё одна сказка, – сказал Тошик, чтобы немного сбить напряжение. Ему самому было некомфортно.

– Да. Ваша мама была находчивой женщиной. Знала, как замаскировать правду.

– Но при этом не могла молчать о городе. Она известная писательница, – добавила Вика. – Её все в моей школе знают. На автографсессию приходило человек триста или даже две тысячи!

– Я знаю, – кивнула Ада. – Я знаю о вашей маме и о Ленке. Она предупредила, что вы приедете. Мне нужно встретить вас и оберечь до наступления тумана.

Тошик спросил:

– А мои друзья? Вовка Зацепин, большой такой, и Шмыга, он носом шмыгает всё время, шутит по-дурацки. Про них что-то знаете?

– Я всего лишь хозяйка отеля, – сказала Ада. – Почти не выхожу отсюда. Дел, знаете, очень много. Каждый день регистрируются десятки новоприбывших. Каждому надо объяснить, показать, успокоить. Каждого поселить в номере, накормить, спать уложить. Встречаются разные люди. Одни боятся, другие торопятся… Я не смотрю по сторонам. Не задумываюсь. Мне хватает, знаете, жить так, как живётся в городе. А потом как-то раз пришла Ленка и всё рассказала. Велела ждать вас, а когда вы появитесь – защищать сутки, до рассвета. Вот и всё.

– Где Ленка, вы знаете?

– Да. Она в доме, как и всегда. Ждёт у моря погоды. Вы увидитесь завтра. А пока покушайте и отдохните. Непогода усиливается, а в непогоду нет ничего лучше, чем отдых.

Что-то громыхнуло снова, со стороны окна. Зазвенели стекла, всколыхнулись занавески и в тишину столовой ворвался резко нарастающий шум ветра. Замолотил дождь, будто он лил прямо здесь, с потолка. Ветер рванул скатерть, опрокинув бутылку воды, обжёг лицо непривычным холодом.

Ада вскочила, а за ней Тошик. Оба бросились к разбитому окну. Ада, путаясь в волнующихся занавесках, принялась их запахивать. Под ногами захрустели осколки стекла. Тёплый дождь с радостью принял Тошика в свои объятия, обдал с ног до головы, умыл лицо. Ветер рванул за волосы. Взвыл снова. Тошик увидел за занавесками дыру в окне, ощерившуюся кривыми тонкими осколками, а за окном задний двор отеля, «Форд». А вдалеке, в темноте цвета перезрелой сливы, вырастали от горизонта до неба огромные волны. Казалось, они вот-вот рухнут на город, похоронят домики, дороги, улицы в серой морской пене. Вода переливалась и шла рябью. Дождь ударялся косыми каплями, пронзал в множестве мест, превращал волны в решето.

А они не падали, только грозно, неотвратимо нависали.

– Страшное зрелище, правда? – спросила Ада и запахнула шторы. – Наши грозы не для слабонервных. Но есть в этих волнах что-то умиротворяющее. Иногда я смотрю на них и понимаю, какой же, по сути, крохотный мир вокруг. И если я живу в этом крохотном мире, прекрасно себя чувствую и стараюсь что-то сделать, значит, не всё потеряно.

Было что-то в её словах, несомненно, мудрое, но Тошик не сразу уловил, что именно.

Через несколько минут они снова сидели за столиком в пустом обеденном зале.

– Я повторю. Всё дело в проводнике, – заговорила Ада под шум дождя. – Много лет назад в вашу маму влюбился леший. Его так называли. На самом деле это было чудище лесное, малосимпатичное в своем истинном обличье. Но оно умело принимать иные формы. Например, обращаться в доброго молодца или в красивого и состоятельного мужчину. Ради вашей мамы он пришёл в Город Спящих и пообещал, что останется здесь навсегда, в том облике, который она захочет. Он каждое туманное утро приходил к Омертвевшему дому, надевая личины, как платья. И раз за разом ваша мама отправляла его восвояси. Но леший был настырный малый, и как-то раз он зашёл в дом, чтобы остаться в нём надолго. Ваша мама влюбилась в созданный им новый образ. Через девять месяцев на свет родилась девочка, которую вы знаете как Ленку. На самом деле её зовут иначе, имя давал отец, выбирая из древних полузабытых лесных имен. Девочка росла и помогала матери по работе. Сопровождала, значит, прибывающих людей по дороге к миру мёртвых. Так продолжалось много лет, пока не случилась беда. Из леса пришли другие чудища, тоже малосимпатичные и при этом не скрывающие своего обличья. Распугивали людей в городе, разрушали здания, дороги, требовали встречи с лешим. Я тогда маленькая была, родители не выпускали меня из гостиницы. Видела через окно, вот как вы сейчас, как страшные твари громят автомобили, ограды, выкорчёвывают деревья вместе с корнями и швыряют их в море. В общем, леший вышел к ним, чтобы утихомирить. Когда-то давным-давно он что-то натворил в лесу, совершил преступление или пошёл против воли других чудищ. Они набросились на него и утащили обратно в лес, за тридевять земель, куда туман не стелется. Никакие зеркальца, платки или гребешки не помогут…