Михаил Теверовский - Начало и конец

– Это соседский мальчик Анны Томми, да? – Джереми, отбросив винтовку на землю, бросился на Фредерику, сжимая пальцы на горле оккультиста. – Так это или нет? А?! Это соседский мальчик Томми?!

– Томми?..

Прохрипев имя мальчика, Фредерик посмотрел прямо в глаза Джереми и, вновь рассмеявшись, плюнул ему в лицо смесью вязкой слюны и крови. Джереми застыл на какую-то долю секунду, а затем его охватила дикая ярость. Ничего не видя, не чувствуя и не осознавая, кроме кипящей ненависти, Джереми начал неистово избивать Фредерика, нанося ему удары кулаками, вскакивая и избивая его ногами, не оставляя буквально ни одного живого места на теле оккультиста. Тело Фредерика обмякло, бессильно принимая удар за ударом. Джереми, тяжело дыша, схватил винтовку и направил её прямо в голову Фредерика, валяющегося без единого движения. Ему безумно хотелось спустить курок – внутри него свирепствовал зверь, жаждущий крови, буквально стонущий от предвкушения близящейся смерти…смешать извращённые мозги психопата с землёй! Лишь спустить курок…

Джереми, едва совладав с собой и чувствуя безмерную слабость, резко развернулся и на непослушных ногах направился к машине, в которой находились Анна с дочерью. Они не могли себе даже представить весь тот ужас, что теперь знал Джереми. А позади него, едва дыша, на земле весь в грязи практически на пороге своего собственного дома валялся оккультист-психопат Фредерик Гролстфоуд.

Пятница. 29 августа 2014 года

Будние дни проходили, казалось, в атмосфере спокойствия, некой совершенно обычной мирной жизни. Изо дня в день Джереми, Анна и Элиза, все вместе, завтракали, обедали и ужинали, играли в настольные игры и прятки, Элиза рисовала и просила честно оценить взрослых свои рисунки. Также девочка просила Джереми рассказать что-нибудь из своих приключений, когда он был шпионом. Тогда и Анна откладывала в сторону свой телефон, и вместе с дочерью они внимательно слушали, как Джереми во время учёбы в институте пригласили стать разведчиком, как он впервые оказался в чужой стране, как в первые дни, будучи без чётких указаний и инструкций не знал, что ему делать и как правильно поступать. Притом каждую секунду ему казалось, что его уже раскрыли и вот-вот схватят. А ведь тогда он был уверен, что наступил конец его жизни. Сколько раз ему казалось, что теперь точно всё: всё кончено и невозможно что-либо исправить? И всё же каждый раз каким-то полуфантастическим образом Джереми удавалось выбраться из передряг. Почти каждый раз. Если бы только ему удалось спасти Яну… А на ночь Джереми обязательно читал Элизе какую-нибудь сказку, найденную им в интернете, так как сборников сказок, как и книг, в доме Анны практически не было.

Но Джереми не верил в это видимое затишье, ведь он знал, что грядёт «буря» – близился день ритуала. Джереми так и не решился рассказать Анне о безумных словах Фредерика Гролстфоуда. Конечно, много раз девушка пыталась выпытать у Джереми, что он сделал с владельцем пикапа, а также то, узнал ли он хоть что-то от этого Фредерика. Но Джереми каждый раз отвечал одинаково и совсем односложно, уверяя Анну, что мужчина жив и упорно отмалчиваясь о том, что он сказал.

В среду Элиза вновь попросилась поиграть с Томми в доме его родителей. К удивлению Анны, Джереми даже настоял, чтобы она позволила дочери сделать это. Но, несмотря на деланное внешнее спокойствие и ровный тон, которым Джереми говорил с Анной, он выволок на улицу кресло и – благо погода была погожей – сидел в нём, будто часовой. Джереми весь день не сводил взгляда с соседского дома, до той самой минуты, как девочка с некоторым усилием отворила ржавеющую калитку хлипкого забора, окружавшего участок Анны, и вприпрыжку подбежала к Джереми, чтобы увлечённо поведать о том, как насыщенно и интересно прошёл её день.

Всё это время Джереми преследовал вопрос, прямо-таки пульсируя без перерыва в его голове – почему оккультисты не пытаются отомстить ему за убийство одного из членов их культа, а также за избиение до полусмерти второго. Если, конечно, Фредерик остался жив, и на счету Джереми было уже не целых два мёртвых оккультиста. Вернее даже он не понимал, почему его отец не позволяет им совершить расправу. Явно Джереми-старший был готов пойти на многое, если не на всё, чтобы совершить ритуал. Джереми пытался поставить себя на место отца – убрал ли бы он с пути кого бы то ни было, хоть и с мизерными шансами, но способного испортить столь долго и, по всей видимости, кропотливо готовящийся план? И Джереми понимал, что сделал бы всё, чтобы избавиться от такого человека… Что же сдерживает его отца?