Виктор Точинов - Темные игры – 3 (сборник)

Она лежит в коридоре, ведущем в холл, и вдруг понимает: а ведь там ничего не закончилось… Кое-как поднимается на ноги, видит: декорации те же, густо залитые красным, но персонажи поменяли состав… И пьеса другая. Классический любовный треугольник: любовник жестоко избивает ногами мужа, затем мочится на его лицо, а жена – ошарашенная, онемевшая – со стороны наблюдает мизансцену. Выпученными глазами.

Кульминация пьесы явно недотянута: любовник стреляет в голову мужу. Как-то просто и буднично, без финального патетического монолога, без какой-либо театральщины. Короткая фраза – бах! – большая клякса из крови, из частиц костного вещества и мозга.

Теперь-то она точно вдова… Медицина такое не лечит. Но как объяснить все произошедшее людям в погонах, от которых скоро здесь будет не продохнуть?

Вдову крайне интересует этот вопрос… Больше, чем все остальные: кошмар закончился, но надо избежать его последствий, не допустить, чтобы они обернулись новым кошмаром… Она зовет любовника по имени, времени мало, надо срочно сочинить съедобную для следствия версию.

С любовником происходит нечто странное… Смотрит на подругу, поднявшуюся наконец на ноги, словно бы не узнавая. И движется странно, пластика как не своя… Женщина вдруг понимает: перед тем, как пристрелить ее супруга, любовник произносил что-то непонятное. И каким-то не своим голосом…

Вдова вновь обращается к убийце мужа, – громче, тревожнее, словно рассчитывает докричаться сквозь невидимую стеклянную стену… Он будто не слышит. Поднимает пистолет, берет ее на прицел… Чужие движения. Чужой взгляд чужого человека.

Но стреляет он все же не в нее, в себя. Бах! – и вторая кроваво-костно-мозговая клякса. На общем фоне она почти не заметна. Тело любовника падает на тело мужа.

Женщине нестерпимо хочется проснуться. За окнами воют сирены.

Она падает, корчится, хватается за пах – и чувствует, как по пальцам течет мокрое и горячее.

Многие используют выражение «Мой дом – моя крепость», но мало кто воспринимает его буквально, как руководство к действию.

Однако господин Трушин воспринял затертый словесный штамп именно так, буквально. Настоящий укрепрайон отгрохал на своем загородном участке. Благо участок не маленький, навскидку этак с половину гектара, – нашлось, где развернуться.

Высоченная кирпичная стена, по периметру окружавшая владения г-на Трушина, тянулась к небу метра на три, три с половиной, – если смотреть издалека. Подобравшись поближе, можно было убедиться: Великая Трушинская Стена как минимум в полтора раза выше, поскольку у самого ее подножия начинался натуральный крепостной ров, в девичестве – водоотводная канава, но изрядно углубленная, расширенная, с забетонированными берегами и дном. Воды во рву-канаве не было. Возможно, г-н Трушин дожидался, когда подвезут заказанных крокодилов. Или планировал чуть позже заполнить рукотворный водоем более смертоносной жидкостью, – серной кислотой, например.

А вот что в гости к нему пожалует кто-то вроде меня, г-н Трушин явно не планировал…

Однако я взял да явился. Встречайте.

Но никто меня не встречал, не останавливал… Ни двуногие охранники, в количестве двух персон бдящие в сторожке у массивных кованых ворот. Ни четвероногие охранники-ротвейлеры в количестве трех голов, выпущенные погулять по участку ввиду вечернего времени. Ни хитрая электроника, надзиравшая за безопасностью… Никому я не интересен, даже немного обидно.

Но я стал необидчивым в последнее время, не замечают – ну и ладненько.

Движусь по участку, исследую обширные владения г-на Трушина.

Размашисто он живет, ничего не скажешь… Жизнь удалась.

Летняя кухня… Гараж… а под особняком, судя по забетонированному въезду, еще один, целый автопарк тут у них. Небольшая детская площадка: грибочки, качельки-карусельки, песочница… Для кого, интересно? Своих детей у владельца недвижимости нет, насколько я знаю.

На отшибе стоят два дома-близнеца из финского клееного бруса, в обоих окна светятся. В каком-нибудь шестисоточном дачном садоводстве любой из них вполне сойдет за главную усадьбу, но в этих, разумеется, живет прислуга или охрана… Мою догадку подтверждают несколько машин плебейского вида, припаркованных там же.

В ближнем доме аж восемь человек, и все – молодые крепкие мужчины. Охрана… Шестеро упакованы в камуфляж, сидят в одной комнате на первом этаже, на работающий телевизор внимания почти не обращают. Еще двое наверху, отдыхают: один спит, другой возится с ноутбуком, не то играет, не то странствует по Сети…