Сара Пэйнтер - Ночной ворон [litres]

Она ощутила на спине холодное дуновение, и волоски на ее шее встали дыбом.

– У тебя что, нет своего дома?

– Я тебе говорила, – ответила Лидия, взглянув на призрак, – я перекантуюсь тут пару дней.

Он дернулся, и Лидию затошнило от этого движения. Она повернулась к куче одежды на кровати. Ей и вправду надо завести комод или что-то такое. Может быть, рейл для одежды. Эта мысль отрезвила ее. Ей не нужна мебель, потому что она здесь ненадолго.

– Мне надо кое-что спросить, – сказал призрак. Его голос звучал неприятно близко и с противным придыханием.

Повернувшись, Лидия взглянула ему в глаза.

– Ты собираешься назвать мне свое имя?

Не ответив, он отвернулся.

– Тогда никаких вопросов. Ты грубиян, и я не буду тебе отвечать.

Призрак казался несчастным, и Лидия испытала укол вины за то, что грубит покойнику. У него и так был неудачный день.

Вот она. Ее любимая майка. Черная, как и все другие ее майки, но из шелковистой материи и с красивой драпировкой у выреза. Она понюхала ее. Достаточно чистая.

– Я хочу переодеваться, так что, если не возражаешь… – Она оглянулась через плечо, но призрак уже исчез.

Эмма шла навстречу Лидии в состоянии полнейшего восторга.

– Ты посмотри на время! Посмотри!

Было почти десять, и перед «Клубом Фокси» стояла очередь, к которой они присоединились.

– Спасибо, что пришла, – сказала Лидия.

– Ты что, шутишь? Да я обычно в это время торчу перед телевизором в полном коматозе. Это трагедия. – Эмма указала на толпу клаберов. – Это самое большое мое развлечение за месяцы. Может, даже за годы.

– Когда вы с Тимом выбирались куда-нибудь вдвоем?

Эмма состроила рожицу.

– Вдвоем? Господи, я и не помню. Сто лет назад. Может, на Новый год?

Между ними разверзлась пропасть – их образ жизни совсем не совпадал.

– Ну, ты не много упускаешь, – быстро сказала Лидия. – Можешь мне поверить.

– Я не собираюсь выходить на рынок, – сказала Эмма, продвигаясь в очереди. – Но иногда было бы неплохо почувствовать себя частью пары, а не просто винтиком в машине родительства.

Девушка с черными волосами и пирсингом в губе, стоящая перед ними в компании друзей, обернулась и наградила Эмму пьяной улыбкой.

– У тебя детишки? Это так клево. Обожаю детишек.

Эмма вежливо ей улыбнулась.

– Прошу, леди. – Они достигли входа, и вышибала пропустил их внутрь. Они заплатили за вход, и парень, похожий на кролика, поставил Эмме на руку печать в виде стилизованной лисьей головы, отчего у Лидии свело желудок.

– Мне не надо, – сказала она, убирая руку.

– Вам надо поставить штамп.

– Обойдусь, – сказала Лидия, распахивая черную дверь.

Внутри на них обрушилась стена жары и шума. Басы гудели, тела извивались на крошечном танцполе, находящемся между массивной блестящей барной стойкой с одной стороны и столами с диванчиками – с другой. Ступеньки справа от них вели в амфитеатр, и Лидия увидела, что люди стоят там, опираясь на перила. Толпа представляла собой странную мешанину, в которой было бы удивительно видеть юную богатую кузину Лидии. Просканировав помещение, она с облегчением не уловила в нем сильных вибраций Фоксов. Может быть, название было лишь совпадением. В конце концов, это же не их копирайт.

Лидия уже почти убедила себя, что вовсе не находится в логове Фоксов, когда заметила одного из них. Пол Фокс. Он стоял, облокотившись на барную стойку, примерно там же, где Эмма заказывала напитки. Лидия, занявшая свободный столик, сторожила место. Она смотрела, как он лениво оглядывал зал. У него было все то же некрупное тело и животный магнетизм, которые она помнила со времен их краткого, неудачного романа. Это было очень глупо. Она была идиоткой. Тетушка Дейзи ошибалась – она не бунтовала, убегая в Шотландию – она пыталась скрыть нечто гораздо более худшее. Пол Фокс был очень плохой идеей, и единственным известным ей способом разрушить эти чары было оказаться от него за многие и многие мили.

Теперь, глядя на него, она проверяла себя. Осталось ли еще это влечение? Чувствует ли она былую тягу? Узкое лицо было все так же привлекательно, аристократический изгиб бровей и узкие губы были все те же. Надень на него кружевное жабо и бриджи – и он отлично впишется в сцену эпохи Регентства. Но она была в порядке. Никакого желания подойти и залезть на него. При этой мысли у нее в голове возник образ инспектора Флита. Вот на него она могла бы вскарабкаться. А он, в свою очередь, мог бы держать ее одной рукой, и тогда другая оставалась бы свободной, чтобы…