Олег Рой - Порог

— Итак, что у нас тут? — перевел взгляд на младенца дух зла, и младенец вдруг плавно взмыл в воздух на высоту человеческого роста.

Он мирно парил, внимательно разглядывал свою ножку, чего малыши его возраста еще не делают, и совершенно спокойно относился к тому, что опоры под его тельцем не было. — Что ж, вам не откажешь в изобретательности и некотором сарказме, — вздохнул Князь Тьмы. — Седьмой сын этого несчастного невезучего человека, с сегодняшней ночи вдовца. — Он перевел взгляд на спавшего в кресле молодого мужчину и внимательно всмотрелся в его измученное лицо: — К тому же не среди сыновей, а среди дочерей, — добавил он. — М-да… А весь этот девичий выводок куда?

— В монастырь, Владыка, — ответствовал Бельфегор. — Кроме, надо полагать, Бранны — старшей. На нее уже лакомится сосед. Ему, правда, сорок три, а ей скоро двенадцать, ну да здесь еще не такое видывали. Года через два, а то и раньше, ей надо бы выйти за него. Хорошая партия. А одержимость сразу половины женского монастыря мы еще устроим…

— Избавь мои уши от подробностей, скучно, — прервал Воланд. — А почему именно ты явился последним?.. Постой, это нетрудно угадать. Тебе было… лень?

— Не то чтобы, мессир, — поклонился демон. — Просто приятная расслабленность не позволила мне…

— Не юли. Именно лень, — махнул рукой владыка тьмы. — Вот что. Тебе вести младенца и быть его основным покровителем. Это и будет твоим подарком ему. Другие проявят себя после нашего ухода.

— Повинуюсь, мессир. — В эту секунду демон вдруг принял свое истинное обличье — поросшего бородою, с огромным хоботом и вытаращенными глазами чудовища.

— Но сразу ему не показывайся, — поднял палец Воланд. — Хотя его суть уже подготовлена к тому, чтобы выполнять свое предназначение и не вздрагивать и цепенеть, подобно обычным смертным, увидев ваши облики.

Чудовище склонилось в поклоне.

— Ах, как слаба человеческая природа, как падка на грехи, — продолжал, покачивая головой, Воланд. — И как сие видно с самого начала. Увы, с ним тоже сразу стало все очевидно. Так, при виде бутона мы уже понимаем, какой цветок узрят наши глаза, когда он распустится.

— И каким же будет этот, Повелитель? — почтительно спросил Бельфегор.

— Каким он будет, Азазелло? — эхом переспросил Князь Тьмы у рыжего с клыком.

— Старательным, — разглядывая ребенка, скривился Азазелло, демон безводной пустыни. — Когда нужно, сдержанным, когда нужно — красноречивым. Убедительным. Он, извините меня, Повелитель… небольшого ума. Будет хорошо вышивать по готовой канве, но собственного рисунка не придумает. На подлинный размах он непригоден. Зато сможет быть отличной тенью.

Воланд поморщился, но Азазелло сожалеюще развел руки и пожал плечами.

Князь Тьмы долго рассматривал сонно моргающего младенца, затем медленно кивнул:

— Стало быть, тенью. Хорошо. Может, это нам и нужно. Не блестящий авантюрист, а всего лишь тень авантюриста. И поскольку все мы так или иначе представляем мир теней, избранник наш просто будет прилежно следовать предписанным ему правилам, двигаясь за кем-то по пятам по проторенной ему дорожке.

— Иногда простые, но старательные исполнители предпочтительнее, мессир, воля ваша, — натягивая поглубже капюшон, пробурчал Азазелло.

— Что ж, эти его качества вполне можно регулировать. А нам нужно помнить, что идет тысячелетняя война светлых и темных сил. По мне, так Большая игра, и на кону — власть над миром, — прищурившись на огонь в камине, задумчиво произнес Воланд. — Мы не можем проиграть и на сей раз. На войне все средства хороши, и мы стараемся их все задействовать. С этим малышом вот что — дождемся нужного нам влиятельного лица… думаю, это будет духовная особа… стоящая высоко… имеющая власть и силу… Сигнификаторы богатства нынче расположены в соединении с весьма благополучными звездами. Юпитер во втором доме с Луной в первом. Да, это будет сам папа римский.

Бельфегор глухо захохотал, сперва тихо, затем, не сдерживаясь, взревел во весь голос. Спящие в комнате, впрочем, даже не проснулись.

Воланд, словно не замечая шума, поднятого демоном, продолжал разглядывать младенца, а младенец с любопытством разглядывал Князя.

— Какой именно папа, мессир? — негромко осведомился Азазелло. — Ныне здравствующий Бенедикт Двенадцатый?

— Нет-нет, — возразил Воланд. — Нам совершенно другое нужно. Нам нужна светскость.

— Как? — не понял демон пустыни. — Как совместить светскость и святость?