Роберт Стайн - Лето кошмаров [litres]

– Ну да. – Колин насмешливо скривил губы и, откинув одеяло, улегся в постель.

– Если мы выйдем из коттеджа после отбоя, нас тут же сцапает привидение. Оно здесь следит за порядком. Чтобы дети не шастали по ночам. – Джей замахал полотенцем, изображая взбесившееся привидение.

– Нет. Привидение не схватит, – очень тихо и очень серьезно произнес Ларри. – А вот Саблезуб точно сцапает. Да так, что мало не покажется. – Он открыл шкаф и стал что-то искать у себя на полке.

Мне вдруг расхотелось спать.

– А кто такой Саблезуб? – спросил я.

– Это не кто, а что, – загадочно ответил Ларри.

Я ждал продолжения, но его не последовало.

– Саблезуб – это такое чудище с красными глазами и зеленым хвостом. Каждую ночь он съедает по одному ребенку, который не слушался старших и гулял по ночам, – ухмыльнулся Колин. Он посмотрел на меня как на какого-то идиота. – Нет никакого Саблезуба. Ларри просто выдумывает. Очередная страшилка на ночь. Чтобы лучше спалось.

Ларри прекратил рыться в шкафу и повернулся к Колину:

– Я ничего не выдумываю. Я честно пытаюсь уберечь вас от больших неприятностей. Мне вовсе незачем вас пугать.

– Тогда скажи, кто такой Саблезуб, – попросил я.

Ларри достал из шкафа толстый шерстяной свитер и с силой захлопнул дверцу.

– Лучше вам этого не знать, – сказал он.

– Нет, ты скажи, – продолжал выпытывать я.

– Ничего он не скажет, – буркнул Колин.

– Я вам только одно скажу. Если вам повезет, то Саблезуб вам сначала открутит башку, а потом раздерет на куски. А если не повезет, то он просто раздерет вас на куски, – проговорил Ларри безо всякого выражения.

Джей хихикнул.

– Ага. И кровь выпьет.

– Я не шучу. Я серьезно. – Ларри натягивал свитер через голову и чертыхался, потому что никак не мог попасть рукой в рукав. – Вы мне не верите? Хорошо. Можете выйти сегодня ночью. Пожалуйста. Я никого не держу. Сами увидите, что это за Саблезуб. Только сначала возьмите бумагу и напишите свои адреса. Чтобы я знал, куда мне потом отослать ваши вещи.

На следующее утро началось настоящее веселье.

Мы все проснулись очень рано. Солнце только-только встало над горизонтом. Воздух был еще прохладным и влажным. За окном пели птицы.

Птичье пение напомнило мне о доме. Я спустился со своей верхней койки и потянулся, прогоняя остатки сна. Мне хотелось немедленно позвонить папе с мамой и рассказать им про лагерь. Но я решил подождать пару дней. Ведь я уже взрослый и самостоятельный. Меня отправили в лагерь на целое лето. А если я позвоню родителям на следующий день после приезда, они могут подумать, что я не такой уж и взрослый. Что мне без них плохо.

Мне не то чтобы было плохо без родичей. Наоборот, даже прикольно. Но я и вправду очень скучал по дому. Впрочем, на все эти грустные размышления у меня просто не было времени. Мы с ребятами сходили умыться, переоделись и сразу пошли на завтрак в главный корпус на холме. Как нам объяснили, это здание являлось здесь и столовой, и залом для общих собраний, и кинотеатром.

В центре огромного зала стояли длинные деревянные столы и скамейки, расставленные аккуратными рядами. Пол паркетный, из красного дерева. Стены обиты темными деревянными панелями. Тяжелые деревянные балки пересекали высокий беленый потолок. Такое я видел только в исторических фильмах. Окон было всего ничего, и в зале царил полумрак. Впечатление было такое, как будто находишься в темной громадной пещере.

Звон тарелок, ножей и вилок был просто-напросто оглушающим. Наши крики и смех отзывались звенящим эхом под потолком. Майк сидел прямо напротив меня. Он что-то крикнул мне через стол, но в таком шуме я его не расслышал.

Кое-кто из ребят выразил неудовольствие по поводу еды, но мне она показалась очень даже ничего. На завтрак нам дали яичницу с ветчиной, жареную картошку, тосты с вареньем и апельсиновый сок. Дома я никогда не ем много всего на завтрак. Но сейчас смел все подчистую – ужасно хотелось есть.

После завтрака мы все собрались на площадке перед главным корпусом. Нам сказали, что нас разобьют на группы и мы займемся чем-нибудь интересным. Солнце стояло уже высоко в небе. День обещал быть жарким. Настроение у всех было приподнятое. Мы дурачились и смеялись. Разговоры не умолкали ни на секунду.

К нам подошли трое вожатых: Ларри и еще двое парней, имен которых я не знал. У каждого в руках был блокнот. Щурясь на солнце, они зачитали нам списки, кто в какой группе. Первая группа из десяти-двенадцати ребят отправлялась к реке на «утренний заплыв». Но я в эту группу не попал.