Филип Дик - Целитель Галактики [litres]

– А коли я туда всё же заявлюсь, то непременно попаду в лапы УОСа, – безрадостно подытожил Джо.

– А зачем вам, вообще-то, туда возвращаться?

– Ну, знаете ли, там вся моя жизнь, – заявил Джо стоически. – Моя судьба, в конце концов.

– Ваша жизнь и даже судьба отныне и яйца выеденного не стоят, поскольку, хоть все местные полицейские всех без исключения подразделений охраны правопорядка, конечно же, глупы, вы тем не менее не обольщайтесь: они к тому же ещё и на редкость злопамятны и весьма терпеливы и рано или поздно до вас непременно доберутся, а тогда уж вам точно несдобровать. И вот ещё что, покажу-ка я вам сейчас Хельдскаллу такой, какой она была до потопа, и вы-ы-ы-ы-ы… – Граммофон отвратно завыл и остановился, и Джо, переживая разом целую бурю разнообразных чувств, взялся за ручку и завёл граммофон, а голос Глиммунга с пластинки продолжил, правда, уже с несколько иного места: – Справа от вас на столе находится устройство, проецирующее объёмные изображения, и устройство это, вы не удивляйтесь, не удивляйтесь, впервые было создано здесь, на вашей планете.

Джо обернулся. На столе и в самом деле лежал стереоскоп, а рядом с ним – набор чёрно-белых карточек.

– А чего-нибудь посовременнее у вас не нашлось? – поинтересовался Джо. – Обычного монитора объёмного видео или на худой конец, к примеру, фильмопроектора? Ведь ту штуку, что на столе, изобрели ещё даже прежде автомобилей. – И тут Джо вдруг прозрел: – Так вы всё-таки на мели и Смит изначально был прав!

– Клевета! – вроде бы как даже искренне возмутился Глиммунг. – Признаюсь, я скуповат, а черта эта, несомненно, свойственна всем, кто, как и я, живёт в свободном обществе. Вы в своём социалистическом болоте давненько уже привыкли к постоянным непомерным тратам, мне же, в отличие от вас, считать приходится постоянно, каждый медный грош. Да и вообще, ваша поговорка, несомненно, права: один-единственный щербатый цент целый серебряный доллар в итоге бережёт.

– Да чтоб тебя! – вознегодовал Джо.

– Если хотите, чтобы я замолчал, – заметил Глиммунг, – просто снимите пластинку с проигрывателя.

– А что случится, когда запись и без моего прямого участия всё же закончится? – поинтересовался Джо.

– Она не закончится.

– Значит, пластинка ненастоящая.

– Настоящая. Просто звуковая дорожка сведена в кольцо.

– А как вы на самом деле выглядите? – осмелился на вопрос Джо.

– А как на самом деле выглядите вы?

Джо, поначалу слегка опешив, принялся всё же излагать:

– Это, видите ли, зависит от того, согласны ли вы с идеей Канта «Вещи в себе» и с аналогичной монадой Лейбница…

Джо замолчал, увидев, что у граммофона вновь кончился завод и пластинка остановилась. Крутя ручку древнего механизма, Джо подумал было, что Глиммунг, должно быть, не расслышал его последней фразы. Так оно и оказалось, поскольку из граммофона, сразу после того, как его завёл Джо, раздалось:

– Я, к сожалению, пропустил ваш философский экскурс.

– Так вот, я утверждаю, что воспринимаемое явление обретает форму в соответствии с системой восприятия воспринимающего… По большей части то, как вы воспринимаете меня, – для убедительности Джо ткнул пальцем себя в грудь, – это проекция вашего собственного разума. В другой системе восприятия я перед вами предстану в совершенно ином виде. Так, к примеру, в восприятии копов я выгляжу совершенно иначе, чем представляюсь сейчас и здесь вам. Таким образом получается, что видимых миров, а тем более объектов, обретающихся в них, значительно больше, чем воспринимающих их существ. Надеюсь, вы понимаете, о чём я толкую.

– Хм-м, – обозначил своё присутствие Глиммунг.

– Так вы уразумели то, о чём я вам только что толковал? – вопросил Джо.

– Сейчас, Фернрайт, я озабочен совсем иным. Меня интересует, чего же вы, собственно, хотите. Сообщаю, что для вас пришло время выбора – время для совершения самых решительных действий в вашей жизни. Время для принятия участия в огромнейшего масштаба историческом событии либо отказа от него. В данный отрезок времени я, мистер Фернрайт, нахожусь в тысячах мест и нанимаю или помогаю нанять тысячи инженеров и художников, а вы, мистер Фернрайт, – лишь один из очень и очень многих ремесленников, кои мне требуются. Решайтесь же, наконец, поскольку ждать я более уже не готов.

– Я что же, жизненно необходим вашему проекту? – спросил Джо.

– Реставратор керамики для моего проекта совершенно необходим, но и им можете быть как вы, так и какой-нибудь другой искусный мастер.