Алина Реник - В лабиринтах вечности

— Говорят, бывал, строил Асуанскую плотину.

— И что?

— И ничего… я никогда его не видела, знаю о нем лишь со слов… — Настя вдруг замолчала, отвернулась, смахивая набежавшие слезинки, всю ее восторженность как рукой сняло. Молчание затягивалось.

Аня прикусила губу — угораздило же меня, и кто за язык тянул? Вечно я так: сначала говорю, а потом думаю. Как-то нехорошо получилось!

Она притихла, откинулась в кресло, посидела немного, уставившись в потолок, правда, недолго, через пару секунд уже с интересом рассматривала пассажиров, и вновь мельком глянула на соседа, что буквально вжавшись в кресло, все так же поедал ее глазами. Взгляд у араба был цепкий, тяжелый — Аня застыла, не в силах отвести от него взгляда…

…Вдруг, как вспомнив что-то очень важное, Аня взвизгнула от переполнявшего ее озорства, рывком открыла сумочку, подтолкнула Настю в бок локотком, заговорщически прошептала ей в ушко:

— Настёна, смотри, — она таинственно улыбнулась, искоса поглядывая на подругу, поглаживала сверточек, — что у меня есть… а?! Смотри, сафьяновый переплет, пергаментные страницы, смотри, какое сокровище!

Ее маневр оказался верным — промокнув платочком глаза, Настя заинтересованно спросила:

— Что это?

— Книга!

— Книга?!

— Мне ее на книжном базаре старушенция продала, можно сказать, она меня почти заставила ее купить. Такая старая…

— Кто? Книга?

— Нет, старушка! Тощая, как мумия, брр — р–р… просто жуть! — Аня брезгливо поморщилась, медленно развернула сверток. — Привязалась ко мне, мол, купи, купи эту книгу, она тебе пригодится! Схватила меня вот здесь — за локоть, да так сильно, что он до сих пор саднит, видишь, синяки остались от пальцев! А другой рукой все эту книжицу мне в лицо тыкала, приговаривая хитро, купи, мол, по ней можно узнать, где и когда жила твоя душа, кем она была в прошлой жизни? Бред… какой-то…

Настя недоверчиво покосилась на нее, чтобы Аня повелась на подобную чушь — верилось с трудом. Скорее Настя поверила бы, что она накупила блузок, юбок, платьев на все деньги и теперь ждёт стипендии, как манны небесной, но, чтобы купила книгу, да еще такую странную — это что-то новенькое!

— И ты веришь в подобную чушь?

— Нет, — Аня равнодушно пожала плечами, — я даже не собиралась покупать эту книгу, но старушонка так вцепилась в меня мёртвой хваткой, что пришлось отдать всё, что было с собой! Да, ладно, мне и не жалко, может у старушки на хлеб денег не хватало, пусть, зато у меня теперь вот такая интересная и таинственная книга!

— Удивительно, — задумчиво проговорила Настя, еще раз недоверчиво взглянув на подругу, — чтобы ты и так растрогалась, наверное, бабушку пожалела?

— Ну, как бы, да! — Аня неопределенно дернула плечами, словно чувствуя всю несуразность своего приобретения, но через секунду и, вероятно, совершенно случайно, найдя достойный ответ, встрепенулась, — а если и впрямь, по книге можно заглянуть в прошлое? А? Как тебе такой поворот? Интересно?!

Сосед — Мефистофель — хмыкнул, ехидно улыбнулся, его глаз недобро сверкнул.

— Интересно! — восторженно прошептала Настя.

Она задумалась. Аспирантка исторического факультета как никто другой воспринимала любую древность, любой артефакт, как сокровище, а старые рукописи и тем паче. Сейчас у Ани на коленях лежала истинная ценность — фолиант в кожаном переплете с потемневшими от времени пергаментными страницами с обугленными краями. И, казалось, страницы обожжены временем, и лет книге столько, что и подумать страшно!

Настя коснулась книги…

— Сафьяновый переплёт… как приятно прикасаться к нему!

— Угу, а знаешь, эта старушенция еще сказала, — Аня попыталась придать словам больше таинственности (она не смогла бы объяснить, что такого было странного или таинственного в тех словах, но то, что для старушки они имели некий мистический смысл, было очевидно).

— И что же? — Настя не отрывала зачарованного взгляда от книги.

— Она сказала… да, нет, не буду говорить, вероятно, бабка выжила из ума… какой — то бред…

— Ну, говори…!

Аня прошептала Насте в лицо:

— Она сказала: «Благодать познает тайну Воскресшей!»

— Благодать познает тайну Воскресшей?! Может, «воскрешения»? «Благодать познает тайну воскрешения». Как-то логичней звучит, ты не находишь?

— Нет, нет! Я точно помню, она сказала именно: «Воскресшей».

— Странно! Звучит, как ребус, — задумчиво проронила Настя, проводя рукой по шероховатой обложке. — Как приятно прикасаться! Кажется, что вся мудрость, все тайны Вселенной сокрыты именно в этой книге! А открыв ее, я действительно могу заглянуть в прошлое, в будущее.