Дарси Коутс - Крейвен Мэнор. Хранитель призраков [litres]

Пока он пробирался сквозь садовые заросли, одна его часть подготовилась к тому, что ему предъявят претензии, а, может, и вовсе прогонят. Вид земель, погруженных в обычный постоянный покой, здорово сбивал с толку. У Дэниела сложилось впечатление, что Крейвен Мэнор попал в пузырь-ловушку, полностью озабочен только собственными делами и равнодушен ко всему остальному миру.

Он отодвинул в сторону занавес из серых лиан и ступил на небольшой участок чистой земли у входа в особняк. Вороны ждали его. Они сбились в кучу и выглядели взъерошенными и обиженными, и Дэниел не считал, что это игра его воображения. Он не единственный, кто не выспался сегодня.

Входная дверь так и была открыта. Дэниелу хотелось верить, что это хороший знак, но он знал, что это особенность Крейвен Мэнор. Его дверь всегда оставалась открытой – и во время бури, и во время мокрого снега, и присутствие Дэниела никак не могло повлиять на этот факт.

Он поднялся по широким каменным ступеням. Порыв ветра вихрем закружил листву перед ним. Он остановился прямо у двери, внимательно осматривая пол и камин в поисках письма. Ничего не было.

– Бран, простите меня пожалуйста, – он сглотнул комок в горле и заговорил немного громче. – Кайл не должен был приходить сюда. И… и мне не следовало рассказывать ему о доме. Это было неправильно.

Он уже привык к молчанию хозяина, поэтому не удивился, что его слова остались без ответа. Дэниелу хотелось получить хоть какой-нибудь знак, чтобы знать, услышал его Бран или нет. Может, хозяин особняка спрятался в каком-нибудь укромном уголке дома. А, может, вообще уехал. Но Дэниел молился, чтобы Бран услышал его, и что тишина не означает, что тот полностью отверг извинения.

Кот сидел на своем обычном месте перед камином. Он дрожал и отказывался смотреть Дэниелу в глаза. Наверное, и его напугали шум и волнения прошедшей ночи. Дэниел медленно приблизился к кошке, тихо нашептывая успокаивающие слова.

– Все в порядке, малыш. Ты в безопасности. Он не вернется.

Возле камина было достаточно щепы для растопки, и Дэниел решил снова разжечь огонь. В этот раз у него получилось намного быстрее – сказывалась практика обращения с кремнем. Он подождал, пока пламя не разгорится. Кот так и не повернулся и остался сидеть спиной к огню. Он почти сомкнул лапы, и снова сильно задрожал. Дэниелу хотелось прижать его к себе или хотя бы погладить, но он знал, что коту это совсем не понравится. Все, что он мог для него сделать – это развести огонь, чтобы тот мог погреться.

Дэниел вернулся к холщовым сумкам и открыл одну. На оставшиеся от зарплаты деньги он купил в городском садовом центре три горшка с белыми лилиями. Он пытался подобрать цветы, похожие на те, что были изображены на портрете Аннализы.

Один горшок Дэниел поставил на каминную полку между частично расплавленными свечами. Ему хотелось придать уюта и вернуть жизнь в этот покинутый всеми дом. И хотя по зеркалу над камином бежала длинная трещина, а его стекло запотело, оно все же немного отражало цветы, придавая им пышность.

Две другие лилии Дэниел оставил на полу и вернулся на улицу, где темные давившие на голову облака продолжали прятать небо, из-за чего казалось, что уже наступает вечер. Дэниел обошел особняк и нашел место, где приземлился Кайл. Растения частично пострадали при ударе, и на сломанных ветвях застыл выделившийся сок.

Дэниел не мог отвести глаз от кустов. Вылететь с третьего этажа и выжить – просто невероятно. Хоть кусты и сыграли роль подушки, смягчившей удар, но все же… Он просто везунчик.

Перед тем как отнести Кайла к пикапу, Дэниел и Джоэл сняли с него сумку и рюкзак, оставив их на земле. Они хоть и были заполнены только наполовину, но все равно казались тяжелыми. Дэниел отнес их назад в холл, поставив на коврик у камина. Кот продолжал дрожать. Дэниел не знал, как его успокоить, поэтому добавил свежее поленце в огонь, а затем расстегнул рюкзак.

Видимо, Кайл пытался найти хоть какие-нибудь ценности, но ничего особенного не нашел. Он забрал пустые рамки для картин, которые стояли на камине. Дэниел достал их из сумки, посмотрел, не сломались ли они, быстро протер их рукавом и снова расставил на камине в промежутках между мертвыми ветками, свечами и часами. Он не мог вспомнить, в каком порядке они стояли, но надеялся, что не ошибся. Хотя в них не было вставлено ни фотографий, ни картин, но для кого-то они наверняка были дороги, раз он оставил их тут на обозрение.