Тим Ваггонер - Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть [сборник litres]

Будучи медиком, она хорошо знала, какое влияние оказывает недостаток сна и на тело, и на мозг. Умом она понимала, что не сможет работать в полную силу, если не позаботится о себе. «Вы обязаны заботиться об организме», – говорила она пациентам. Когда-то говорила. Если учесть, насколько она забросила свою практику в последние месяцы, можно сказать, она практически не принимает больше пациентов. Но цена была невелика перед лицом главной цели. Кэтрин отдала бы все, сделала бы все что угодно, лишь бы достигнуть ее. Она снова вспомнила вопрос Конрада, который одновременно прервала и закончила: «Разве достижение подобной цели не стоит четырех людских жизней?» Ей не хотелось так думать. Ей полагалось исцелять, господи боже. Но, несмотря на свой протест, глубоко в душе она действительно именно так и думала. Гордиться было нечем, но так обстояло дело. Понимая, насколько ей сейчас необходим отдых, Кэтрин ощущала, что эмоционально просто не может оторваться от работы. Она делала передышки лишь для того, чтобы заварить свежий кофе, да и те позволяла себе потому, что кофеин поддерживал ее силы. Нельзя терять время. Нужно подталкивать себя. Они от нее зависят.

Кэтрин не была психологом, но во время учебы брала курс психологии и знала, что хотя крайне важно подталкивать себя, если она хочет преуспеть, есть тут и другая, более глубокая причина. Когда занимаешь себя делом, нет времени думать ни о чем, кроме работы. Как только Кэтрин позволяет себе расслабиться, она начинает вспоминать или, того хуже, видеть сны.

Кэтрин допила кофе, поднялась и налила себе еще, потом направилась обратно к столу, но вместо того, чтобы сесть, оставила на нем кружку, свернула по короткому коридору налево и оказалась в гостиной. Свет был выключен – как обычно. Она больше не заглядывала в эту комнату, так что не было смысла тратить электричество. Кэтрин потянулась к выключателю, но не сумела его отыскать. Не могла же она забыть, где он находится… или могла? Это ее дом, в конце концов. Она просто обязана помнить такие элементарные вещи, как расположение выключателей. Несколько секунд она шарила в темноте, а потом пальцы наткнулись на нужный предмет, и она раздраженно включила свет, хотя почувствовала при этом немалое облегчение. Вспыхнувший над диваном светильник на секунду ослепил ее, и она вскинула руку, прикрывая лицо. Когда глаза привыкли, Кэтрин опустила руку и увидела, что комната выглядит как обычно, за исключением тонкого слоя пыли на журнальном столике из вишневого дерева и черном кожаном диване. Почти как если бы комната была слегка припорошена снегом. Хотя нет. Как если смотришь на выцветшую фотографию. Над камином висел большой телевизор с плоским экраном. Сам камин был холоден и пуст, а ведь когда-то здесь почти каждый вечер горел огонь, даже летом. На каминной полке под телевизором были расставлены фотографии в рамочках. Стоя здесь, Кэтрин испытывала странное ощущение, как будто незваным гостем пробралась в собственный дом.

Она прошла по кремовому ковру и остановилась перед каминной полкой. Первой фотографией была свадебная карточка ее с Маршаллом. Они оба смеялись над какой-то репликой фотографа – над какой, Кэтрин точно не помнила. Это была ее любимая из их общих фотография. Радость, которую они излучали в этот запечатленный момент, в совершенстве отражала суть их отношений. Любовь была лишь частью этих отношений, хоть и большей, разумеется. Некоторые пары часто называют себя лучшими друзьями, но в их случае это было абсолютной правдой. Маршалл выглядел таким красивым на фотографии, таким юным. На момент свадьбы им было чуть за двадцать, но уже тогда можно было разглядеть, каким мужчиной станет Маршалл. Стройный, с густыми волосами и карими глазами, излучавшими радость и интеллект, что с годами стало только заметнее. И эта его улыбка… Боже, как Кэтрин по ней скучала.

Она поставила фото обратно на полку и тут же взяла второе, на котором была изображена симпатичная девушка-подросток с длинными каштановыми волосами, одетая в «вареную» футболку и шорты. Она сидела на земле среди цветов. Кэтрин сфотографировала Бэку сама – весной, в саду. Они вместе провели столько чудесных часов, планируя сад, высаживая цветы и ухаживая за ними. Кэтрин так долго не выходила туда, что даже думать боялась, что там сейчас творится: должно быть, сплошные заросли травы да сорняков.

Кэтрин точно помнила, когда сфотографировала Бэку. За восемь дней до ее пятнадцатого дня рождения. За девять дней до того, как она получила ученическое водительское удостоверение. И за двадцать три дня до того, как отец преподал ей первый урок ночного вождения. Было это четыре месяца назад. Последний раз, когда Кэтрин видела их живыми.