Тим Ваггонер - Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть [сборник litres]

– Вы позволите? – спросил он.

– Пожалуйста.

Сэм подошел к стенду, Бобби за ним. С фотографий улыбались двадцать четыре рейнджера: портрет в анфас, список увлечений и сколько времени они здесь работали. Грейс среди них не было.

Сэм ясно помнил ее форму, отчетливую нашивку в верхней части рукава. Она точно не могла работать где-то в другом месте.

– Бобби.

– Я понял.

– Это ведь идеальная маскировка. Люди чувствуют себя в безопасности. Люди верят ей.

Бобби помрачнел:

– Я понял.

Снег валил на Траки. Сэм и Бобби ехали по старой спецдороге. Сэм сжимал подлокотник – они вместе с оборудованием тряслись в фургоне на неровной дороге. Дорогу смывало столько раз, что здесь везде остались глубокие канавы и ямы. Бобби старался изо всех сил, но сильный снегопад скрыл выбоины, и фургон кренился и скользил по склону. Снегоступы Сэма свалились с заднего сиденья на полу. Он посветил фонариком на карту, лежавшую у него на коленях:

– Так, отсюда направо должна сворачивать другая дорога.

Еще через несколько минут в свете фар показался перекресток, отмеченный только маленьким металлическим знаком с номером 145GPH24. Бобби свернул, и они потарахтели дальше.

– Почти приехали, – сказал Сэм.

Отсюда было ближе всего до того места, где они оставили Дина. Они еще раз попытались проехать через кордон, но безуспешно. С лыжной базы Тахо Саммит эвакуировали почти всех отдыхающих, и к входу на тропу, где осталась «Импала», по этой дороге никого не пропускали. Дину бы не понравилось, что его любимая машина погребена под несколькими метрами снега.

Пока машина дергалась и раскачивалась, Сэм еще раз попытался набрать Дина. Голосовая почта. Позвонил Джейсону – то же самое.

Фургон наехал на засыпанный снегом камень, Бобби пришлось сдать назад и попробовать еще раз.

– Ничего в такой буре не разобрать! – рассердился он.

– Уже совсем немного осталось. – Сэм снова сверился с картой. – Метров через триста справа будет еще одна дорога.

Бобби свернул, но дорога резко уходила вверх и оказалась еще более размытой и непредсказуемой.

– Не знаю, сколько еще мы протянем. Это не спецдорога, а просека какая-то.

По стенкам фургона скребли ветки. Несколько раз заросли становились такими густыми, что Сэму казалось, будто машина сейчас застрянет. Но им пока удавалось пробраться.

– Уже близко, – приободрил он. – Через пару минут должна показаться тропа.

Они поднимались все выше. Колеса проскальзывали по заснеженным участкам льда. Они увидели большой съезд, и Сэм сверился с навигатором.

– Бобби, это здесь.

Бобби припарковался на широком отрезке гравия, и они стали переодеваться. Сэм натянул футболку с длинным рукавом, флиску и непромокаемую куртку. Затем теплые кальсоны и спортивные брюки, поверх – непромокаемые штаны. Еще он надел теплую черную балаклаву и зимнюю меховую шапку. Когда он вышел наружу, дыхание сразу перехватило от холодного воздуха. Он застегнул пряжки снегоступов на водонепроницаемых ботинках и натянул гамаши на лодыжки и икры. Теперь снег не попадет внутрь.

Сэм слышал, как с другой стороны фургона затягивает снегоступы Бобби. Он начал согреваться, хотя температура держалась около минус тридцати. Сэм забросил за спину винтовку, прихватил пистолет, хвост ската и три бутылки со смесью специй и рассовал их по карманам. В рюкзак он положил еду, воду, спасательное одеяло, карту, компас, телефон, зарядное устройство и запасные батарейки. Снизу подвесил водонепроницаемую сумку с палаткой и спальный мешок.

– Готов? – спросил Бобби.

Сэм повернулся к другу. Бобби так укутался, что стал похож на Бибендума [43], если бы, конечно, тот разгуливал, обвешанный оружием. В карманы куртки Бобби тоже спрятал четыре банки со смесью приправ.

– Я готов, – сказал Сэм.

Они надели темные очки, взяли треккинговые палки и отправились в темноту, в самое сердце бури.

Дина разбудил громовой рев. Он резко сел на постели, пытаясь понять, где находится. На секунду ему показалось, что он уснул в машине около железнодорожного депо. Звук становился все громче. Сердце колотилось как бешеное. Потом он вспомнил, где находится – в хижине, в национальном заповеднике Тахо. Под утро он все-таки заснул, усталость одержала верх.

Грохотало все громче, и Дин вспомнил ураган, который видел в Канзасе. Спустив ноги на пол, он подошел к окну и выглянул наружу. Более высокая точка обзора не помогла: за окном стоял белый туман. Все было белым.