Дмитрий Тихонов - Чертовы пальцы (сборник)

– Да. Деньги. Есть у тебя деньги?

Пацаненок помолчал несколько секунд, потом кивнул и, расстегнув-таки тот самый злополучный карман, извлек смятую бумажку в пятьдесят рублей.

– Ага, – Симагин протянул руку. – Давай сюда. И я никому никогда не скажу, что ты испортил школьное имущество. Считай, тебе еще повезло.

– Это мне на автобус, – грустно сказал мальчик.

– Пешком дойдешь. Или хочешь завтра к директору в кабинет попасть?

Жертва испуганно замотала головой и, поколебавшись еще пару мгновений, все-таки отдала деньги.

– Молодец, – сказал Симагин. – Если бы воспитатели увидели, что ты натворил, родителей бы точно вызвали, считай. А теперь они не узнают. А про деньги скажешь, что потерял. Договорились? Ну, вот и отлично. Чеши отсюда быстрей, пока никто не пришел!

Мальчишка быстро скрылся за поворотом. Теперь десять раз подумает, прежде чем снова прикасаться к батареям. И уж тем более никому и словом не обмолвится о произошедшем. Симагин довольно сплюнул на обшарпанный линолеум. Полтинник – не бог весть какие деньжищи, но явно лучше, чем ничего. Еще бы столько же, и можно считать, что день удался.

Он сделал несколько шагов назад, вслед за обобранным малышом, прислушался к происходившему в продленке, без труда различил чей-то обиженный, захлебывающийся рев. Скорее всего, один из драчунов получил-таки как следует по морде. Тем лучше – воспитателям будет чем заняться по возвращении, а у него появится небольшой запас времени, чтобы поискать новую жертву.

Он услышал, как дверь распахнулась, выпустив в коридор шум множества детских голосов, среди которых особенно выделялся один, наполненный слезами и чистой, неприкрытой ненавистью:

– Я тебе башку разнесу! Вот увидишь! Ты покойник!

– Пошел в жопу! – летел в ответ самодовольный крик победителя. – Гондон!

– Сам гондон! Сам в жопу! – не сдавался проигравший, стремительно приближаясь к углу, за которым стоял Симагин. Тот быстро отступил на несколько шагов и едва успел скрыться в нише, оставшейся от старого входа в спортзал, когда мимо пронеслась гурьба пацанят вдвое ниже его. У того, что шел впереди, по лицу текли слезы, смешиваясь с кровью из основательно разбитой губы. Следовавшие за ним по пятам друзья пытались утешить раненого товарища, но безуспешно – гнев и обида, многократно усиленные болью, не позволяли слышать ничего, кроме оскорбительных воплей врага. Симагину хорошо было знакомо это чувство, он даже почти пожалел пострадавшего.

Победитель тоже показался из-за угла. Это был плотный, коренастый мальчишка с взлохмаченными, слипшимися от пота волосами. Симагин, хищно оскалившись, покинул укрытие и набросился на него, словно тигр на антилопу. Схватив пацана за плечи, он прижал его к стене и зашипел ему прямо в лицо:

– Ты какого хрена делаешь, сучонок, а? Ты что это творишь?!

– Он первый начал! – огрызнулся тот, но сопротивляться не пытался.

– Так это ты ему морду разбил, а не наоборот. Что-то я не вижу крови на твоем таблище. А если я тебе так же, а? Прямо сейчас вот возьму и расхерачу весь хлебальник! Ну-ка!

Симагин отступил на шаг, замахнулся. Мальчишка сжался, зажмурился, закрывая руками голову. Но удара не последовало – вместо этого Лешка основательно встряхнул его и зарычал в самое ухо:

– Тебе вмажешь, блин, потом от воспитателей получишь. Ты же ведь настучишь, сука, да? Сразу побежишь к ним плакать, как баба?

– Нет.

– Что?!

– Не побегу.

– Ладно. Давай так сделаем: деньги есть у тебя? Хоть какие-нибудь?

– Есть. Вот, – мальчишка вытащил из заднего кармана джинсов скомканную купюру в сто рублей. Симагин быстро схватил ее и, отвесив ему сочный подзатыльник, отошел в сторону.

– Скажешь кому-нибудь, что меня видел, я тебя закопаю, понял?! И за того пацана тоже вломлю заодно. Дошло?

– Дошло.

– Вали!

Малолетка поплелся обратно в кабинет продленки, а Симагин, аккуратно расправив сотню, сунул ее в карман к полтосу. Надо же, блин, так четко обломал этого мелкого мудака – только он обрадовался, что победил в драке, как тут же лишился и бабла, и спокойствия, и самоуважения. Возможно, у второго «боевика», того самого с разбитым носом, тоже имелись при себе деньги, но наезжать на него сейчас не следовало, он по злобе и обиде вполне мог не поддаться на угрозы и действительно нажаловаться старшим.

Сто пятьдесят рублей – неплохой улов для одного вечера, тем более такого, который начинался из рук вон плохо. Их хватит на перекусить, на запить, а если добежать к ларьку за парком, то можно и пива купить. Симагин пока не особенно любил спиртное, но эффект ему нравился: все равно что клею нанюхаться, как он иногда делал в детстве, только гораздо мягче и безопаснее. То, что нужно.