Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

— Перестань! Ты напрасно беснуешься… — говорил миллиардеру Раизин. — Мы искали тебя повсюду! Клянусь тебе!

Вадик спустился еще на несколько ступеней, замер.

— Искали?!.. Я валялся без сознания у забора!.. — закричал Махмут.

— Кто же знал, что ты полезешь на ограду, свалишься с нее, потеряешь сознание?!. Там густые кусты!.. Как все произошло? — Раизин взглянул наверх, на Слепяна, тут же опустил глаза, словно появление товарища не произвело на него впечатления. В следующее мгновение опять вскинул взгляд, больше не отводил от Вадика. На лице Михаила появилась циничная ухмылка.

— Она взмыла в воздух! Понимаешь?! — Виктор кричал вытаращив глаза. От напряжения жилы на шее вздулись. — Она перескочила через забор одним прыжком!.. Ее притащил сюда Рустам. Ищите его!.. Я еле залез туда… Смотри: сорвал руки в кровь! — Он совал под нос Шаварскому ладони. Кожа на них в нескольких местах рассечена. — Не успел ничего увидеть. Сорвался!

— Посмотрите: с какой истомой он спускается вниз! Герой! — Миша Раизин расхохотался. На Виктора он больше не обращал внимания. — Почему ты провел в спальне так мало времени?!

Из сада через распахнутые двери вошел Гришанов.

— Азино пропал!.. Обыскали все закоулки: нет нигде… — проговорил он.

— Здесь происходит странное! — воскликнул Махмут и огляделся. Взгляд случайно остановился на Слепяне. Выражение, застывшее на лице Вадика, заставило Виктора пристальнее всмотреться в гостя Азино, прежде Махмуту едва знакомого.

Хеопс сидел в своем номере шикарной гостиницы в Санкт-Петербурге. Он бы одет в мужской костюм девятнадцатого века, специально сшитый для него известным модельером Максом Тавуриным. «Портной» квартировал в Москве, но прекрасно знал, для каких целей потребовались жилетка, пиджак с длинными фалдами и брюки… Заказывая одеяние, Хеопс ничего не скрывал от модельера… С Максом его связывали давние отношения. Помимо дружбы, помимо того, что Хеопс был тем человеком, который помогал Максу во времена, когда тот еще не успел прочно обосноваться в Москве, — модельер был из его самых преданных клиентов…

Лоб Хеопса покрывала испарина. Мысли путались.

На втором этаже готического особняка располагались не только спальни для гостей и комната, в которой проводил свои ночи хозяин «усадьбы». Как и всякий очень богатый человек, Азино вынужден содержать «семейный офис» — небольшое учреждение, обладавшее стандартным набором примет, характеризующих любой офис солидной компании: целый штат сменных секретарей, небольшая приемная. Кресла и диваны для посетителей в течение дня не пустовали. В переговорной комнатке обсуждались пункты договоров не хуже, чем в первоклассной экспортно-импортной компании. Был в офисе и руководитель — худощавый молодой человек с зализанными назад темными волосами, неприятно вздернутым носом, придававшим лицу выражение свирепости. Оно исчезало, когда начальник маленькой «конторы» начинал улыбаться.

«Семейный офис» в случае Рустама правильнее назвать «домашним» — Азино не женат. Коллектив имел одну задачу — заниматься личным хозяйством преуспевавшего бизнесмена. Организовывать визит портного из Лондона, оптимизировать денежные расходы на строительство и ремонт, которые затевал в своем «поместье» Рустам, нанимать и увольнять поваров, горничных, договариваться о приобретении нового автомобиля, следить, чтобы при закупках съестного не возникало неоправданно высоких трат.

— Содержание «семейного офиса» обходится в меньшую сумму, чем те, которые я тратил бы на хозяйство без него, — любил повторять Азино. — За одно строительство дома дизайнеры, архитекторы, подрядчики содрали бы такие наценки, которые в десять раз больше сумм, что я заплатил сотрудникам «семейного офиса» за все время его существования!

Люди из «конторки» обзванивали поставщиков, сравнивали прайсы, добивались максимальных скидок. В результате мультимиллионер Азино приобретал на рынке товары и услуги дешевле, чем делал это какой-нибудь менеджер среднего звена, — из-за вечной усталости и нехватки свободного времени среднестатистический гражданин вынужден пользоваться услугами фирм, единственное достоинство которых заключается в том, что они располагаются рядом с его домом.

В вечер, когда в особняке собрались для экстравагантной игры азиновские гости, «семейный офис» не пустовал. «Элла Фицджеральд» — под этим прозвищем друзья Рустама знали его личного счетовода — сидела за большим столом с полированной крышкой из цельного ореха. Проверяла финансовую отчетность. Внезапно услышала странный вскрик за дверью. Та отделяла «семейный офис» от коридора, проходившего по второму этажу.