Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

— Перестань! — В лице Килина отразился испуг. Шагнул к товарищу, точно намереваясь заткнуть ему рукой рот. — Ты пьян! Тебя развезло… Я не суеверный человек, но мне кажется… Не по себе от твоих слов. Есть поверье: не бросай темным силам откровенный вызов. Могут принять его!

— Отлично! Этого я добиваюсь. Эй, попрыгунчики! — закричал Барон, оборачиваясь, обводя глазами первый этаж, распахнутые двери на улицу. Через них виднелся ночной сад.

— Заткнись! Хватит! — закричал Килин. — Рустам. — Николай повернулся к хозяину дома. — Отведи его в гостевую спальню… Он должен проспаться!

— Без проблем, — ответил Азино. — Но самая роскошная гостевая комната… Она на втором этаже… Занята! Могу предложить другую. Там неплохо… Думаю, Саша, — не знаю, пьян он или нет, — прав. Мне нравится его идея!.. Вот что, — обратился он к Барону. — Я участвую в твоем проекте. Как его назовем? «Контрудар попрыгунчикам»?

— Неплохо! — откликнулся Барон. — Думаю, ребятам в саванах понравится. Утверждаем!..

— Слава богу!.. Была очередь?.. Молодец! — Не дожидаясь ответа, владелец «Порше Кайен» — его осунувшееся, бледное лицо было обильно покрыто потом — выхватил из рук Кости ключ с брелоком.

Павлов, отгонявший джип на мойку, выглядел, словно тяжелобольной, впервые после операции вышедший из палаты на свежий воздух.

Еще недавно, когда уезжал со стоянки у «Подмосковных вечеров», имел свежий и бодрый вид.

Тоштаголов не обратил внимания на перемену. Торопливо забравшись на сиденье, хлопнул дверцей. Посмотрев в зеркало, двинул машину задним ходом.

В голове у Рустама шумело от выпитого спиртного. Медленным шагом двигался вдоль дома в сторону ворот. «Интересно, где прячется Виктор?» Азино был уверен: Махмут ловко всех дурачит, заставляя разыскивать себя по темному саду, — не мог исчезнуть с участка. «А не проник ли он незаметно в дом?»

Предположение показалось Рустаму вполне жизненным. Он обернулся: окна на первом этаже особняка ярко светились. Второй этаж излучал более скромное сияние. Часть окон закрыты шторами. Сквозь них свет почти не пробивался. Единственное окно, которое не было зашторено, излучало тусклое зарево. Это была спальня самого Азино. Выходя к гостям, он оставил включенным огромный торшер с мраморным основанием и бледно-розовым абажуром. Рустам прошел уже три четверти расстояния, отделявшего особняк от высокого кирпичного забора. Остановился, вновь посмотрел на дом…

Окно гостевой спальни, в которой должны были находиться Василиса и Слепян, — совершенно черное. Азино некоторое время наблюдал за ним — шторы не задернуты, человек, подошедший к окну, был бы слабо, лишь белеющим призраком, но заметен…

Нет, никого. Словно там внутри за стеклами — ни живой души. Рустам хотел идти обратно, напоследок пристально взглянул на ворота. Накануне их механизм забарахлил. Утром обслуга особняка забыла вызвать ремонтников из фирмы, обслуживающей ворота. За это получила от хозяина выговор. Затевать ремонт под вечер было не с руки, ожидался большой съезд гостей. Да и сама неисправность была несерьезной — створки не сходились до конца, оставляя между собой промежуток сантиметров в семь.

Темная фигура явственно промелькнула в щели с другой стороны ворот. До особняка Рустама невозможно было добраться иначе как на машине. Пешеходы на коротком загородном шоссе, петлявшем от особняков к оживленной трассе, никогда не встречались. Тем более невероятно предположение, что кто-то бродит там ночью.

Азино вздрогнул, как от удара. Показалось: весь вечер ждал именно этого момента.

— Кто пригласил эту тварь?!.. Рустам! Где Рустам?!. — Бушевавший на первом этаже Махмут хромал на одну ногу. Только что едва не сорвал с одного из столов скатерть вместе с бутылками, закусками, посудой. Шаварский в последний момент схватил миллиардера за руки. Виктор грубо оттолкнул его. Но все же стол был спасен от разорения и дубовый паркет в очередной раз не покрылся битым стеклом. — Найдите Рустама! Позовите сюда!

— Сейчас он придет… Он где-то в саду. Его ищут! — ответил Антон. Казалось, за последние полчаса он загадочным образом протрезвел: больше не шатался, в глазах не было прежней мутной пьяной пелены.

Спускавшийся по лестнице со второго этажа Слепян смотрел на то, что происходит внизу. Взгляд остановился на задравшемся, — за него рванул миллиардер, — крае скатерти, на пузатой, откатившейся к тарелкам почти пустой бутылке коньяку. Коричневая жидкость все еще бултыхалась из стороны в сторону, не выливаясь из узкого горлышка.